Адреса
/
Ленинградская обл/Гатчинский р-н/Гатчина г/Белое оз.
| Гатчинский дворцово-парковый ансамбль | |
| Рубрики | |
| ГАТЧИНСКИЙ ДВОРЦОВО-ПАРКОВЫЙ АНСАМБЛЬ. Пам. архитектуры и садово-паркового иск-ва XVIII–XIX вв. федерального значения. Входит в состав Гос. дворцово-паркового и худож.-ист. Музея-заповедника «Гатчина». Включает дворцы, павильоны, мосты, скульптуру и др. декорат.-монументальные сооружения на терр. Дворцового и Приоратского парков. Формирование ансамбля началось, когда владельцем Гатчинской усадьбы был (с 1765) граф Г.Г. Орлов. В это время строился Большой дворец (1766-81, арх. А. Ринальди), романтичный силуэт к-рого определяют две башни (Сигнальная и Часовая), ограничивающие центральный корпус, соединенный полуциркульными галереями со служебными флигелями в виде каре (Арсенальным и Кухонным). Изысканная отделка интерьеров (рококо, ранний классицизм) контрастирует со сдержанной декорировкой фасадов, облицованных местным пудостским камнем. У входов установлены мраморные статуи: на парковом фасаде «Война» и «Мир»; со стороны луга (позже преобразованного в дворцовый плац-парад) – «Бдительность» и «Мудрость» (скульп. И. Морлейтер и Д. Маркиори). Одновременно проходила разбивка т. н. Английского сада на берегах Белого и Серебряного оз. (садовые мастера Д. Буш, Д. Гекет и др.). Последнее слово тогдашнего паркостроения – свободная пейзажная планировка – впервые в России была применена в Гатчине. На Белом оз. устроены искусственные островки, линия берега изрезана живописными бухтами, через парк проложены аллеи и просеки. Органичной ч. Английского сада стали первые декорат. сооружения, появившиеся в 1770-е: колонна Орла, Чесменский обелиск, грот «Эхо», оформивший подземный ход от Большого дворца к Серебр. оз. С 1783, когда хозяином Гатчины стал вел. кн. Павел Петрович (с 1796 – имп. Павел I), произошли значительные изменения. К парку присоединились новые участки, устроенные в регулярном стиле, со стриженным шпалерником, декорат. мраморной скульптурой, геометрической планировкой дорожек и газонов, как-то: Придворцовые сады (Собственный, Верх. и Ниж. Голландские), Ботанический сад, Сильвия. Были устроены водный лабиринт, искусственный Карпин пруд, сооружено неск. мостов, парковые ворота (Адмиралтейские, Березовые, Сильвийские и др.). Среди павильонов, появившихся в парке: дерев. храм Венеры на о-ве Любви; «Березовый домик» (худ. Ф. Виолье) в виде штабеля дров, декорированный 16-колонным порталом «Маска»; Темпль, или павильон Орла; кам. Оранжереи. На Длинном о-ве (архипелаг небольших островков, разделяющий Белое оз.) построена Терраса-пристань, кажущаяся в перспективе цоколем Большого дворца. Перестройка и изменение интерьеров Большого дворца, как и большинство парковых сооружений, осуществлены по проектам В. Бренны в 1790-е. На берегу Черного оз. в 1797-99 по проекту Н.А. Львова построен Приоратский дворец («земляное игуменство») – уникальный образец монументального землебитного сооружения. Одновременно разбивался пейзажный Приоратский парк (садовые мастера Д. Гекет, Ф. Гельмгольц). Терр. двух парков разделяет Б. Порховская дорога (ныне – пр. 25 Октября), на к-рой были сооружены вошедшие в ансамбль мосты: трехарочный Львиный и Адмиралтейский, с кам. балконом и будками-кордегардиями; площадь Коннетабля с 32-метровым обелиском (мастер К. Пластинин). Плац-парад перед зап. фасадом Большого дворца окружен бастионной стенкой и рвом, на Екатерингофском (Красноармейском) пр. построены кам. Дворцовые конюшни. В 1800 на Длинном о-ве сооружен венецианский Горбатый мост, неск. ранее в Сильвии, к сев.-зап. от Английского сада, – павильон Птичник (оба – арх. А.Д. Захаров). На границе с Сильвией – земляной Амфитеатр, близ Птичника – каскад «Наумахия» (оба – арх. Н.А. Львов), павильон Ферма. Последний, как и ряд др. сооружений (напр., павильон Венеры, Дворцовые конюшни), построен по образцам, увиденным Павлом I в Шантийи, поместье принцев Конде. В течение XIX в. значительных изменений в ансамбле не происходило. Появились новые жел. мостики, кирпичные будки у въездов в парки (1880-е, арх. Л.Ф. Шперер). В Большом дворце проводились ремонтные работы, в 1850-е были построены новые Арсенальное и Кухонное каре (арх. Р.И. Кузьмин), на плацу поставлен пам. Павлу I (1851, скульп. И.П. Витали). После рев-ции 1917 пригородные резиденции были объявлены дворцами-музеями, парки использовались для разл. видов культурно-массовой работы. В отличие от Дворцового парка, связанного с музейным комплексом, Приоратский дворец и парк уже перед ВОВ утратили музейное значение, – здесь разместилась экскурсионная станция и база отдыха (после войны дом пионеров; позже, до 1982, – краевед. музей). Во время нем.-фаш. оккупации Гатчины в 1941-44 ансамбль понес значительный ущерб. В янв. 1944 пожар уничтожил интерьеры Большого дворца и ряд др. сооружений. Приоратский дворец был заминирован фашистами, но уцелел. Большинство парковых сооружений (за исключением неск. взорванных мостов) сохр. В послевоен. годы в парках были проведены значительные реставрационные работы. В 1976 восстановлен павильон Березовый домик (проект арх. А.А. Кедринского). Реставрировались Горбатый мост, колонна и павильон Орла, мраморные статуи на Террасе-пристани: «Живопись», «Архитектура», «Скульптура», «Математика» (две подняты со дна Белого оз. в 1971; находятся в музейной экспозиции Большого дворца). В 1990-е были восстановлены мосты: Адмиралтейский, Львиный, Карпин (с каскадом). Первые восстановленные залы Большого дворца открылись в 1985. В 2005 завершена капитальная реставрация Приоратского дворца, вновь ставшего частью музея-заповедника. Многое из того, что было поднято из руин в 1950–70-е, разрушено в последние годы руками совр. вандалов. Лит.: Минкина Г.А., Мамаев К.К. Гатчинский парк. Л., 1956; Пирютко Ю.М. Гатчина. Художественные памятники города и Гатчинского района. 2-е изд. Л., 1979; Елкина А.С. Гатчина. Л., 1980; Кючарианц Д.А., Раскин А.Г. Гатчина. Художественные памятники. СПб., 2002. Макаров В.К., Петров А.Н. Гатчина. 2-е изд. СПб., 2006. Ю.М. Пирютко | |
| Авторы | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Захаров Андреян (Адриан) Дмитриевич (1761 – 1811), архитектор | |
| Рубрики | |
| ЗАХАРОВ Андреян (Адриан) Дмитриевич (1761–1811), архитектор. В 1767-82 учился в СПб. АХ у Ю.М. Фельтена и А.А. Иванова, затем до 1786 занимался в мастерской Ж.Ф. Шальгрена в Париже. В 1787-1811 преподавал архитектуру в АХ, акад. (с 1794), проф. (с 1797). Вершиной творчества зодчего является перестройка здания Гл. Адмиралтейства в СПб. (с 1806; закончена в 1823, после смерти З.). В 1799–1801 гл. арх. г. Гатчина. Принимал участие в реконструкции Гатчинского дворца, в проектировании и стр-ве гор. и дворцово-парковых сооружений: павильоны «Птичник» и «Ферма» в парке «Зверинец»; Львиный мост над протокой между Черным оз. и Картинным прудом; Горбатый мост, соединяющий две части Длинного о-ва на Белом оз.; Холодная ванна (не сохр.); построил Лютеранскую церковь Святого Апостола. Петра в дер. Малые Колпаны (Гатчинский р-н). Похоронен в СПб. на Смоленском правосл. кладб., в 1940 прах перенесен в Некрополь XVIII в. Александро-Невской лавры. Лит.: Шуйский В.К. Андреян Захаров. СПб., 1995. А.Д. Марголис | |
| Авторы | |
|
|
|
| подробнее… | |
| История изучения вепсов | |
| Рубрики | |
| Вепсы, в числе западно-финских народов России, являлись почти единственным народом, совершенно не изученным до второй половины 20-х гг. ХХ в. В виду этого в 1926 г. в план исследовательских работ этнографического отдела Русского Музея и Академии истории материальной культуры была включена работа по изучению вепсов. Для работы были выбраны наиболее глухие районы Лодейнопольского уезда, а в 1927 г. работа была перенесена в верховье р. Ояти. Этнографическая работа, в виду отсутствия лингвиста-этнографа, велась преимущественно в области материальной культуры. Первые упоминания о веси находим у готского историка середины VI в. Иордана, жившего в северной Италии. В своем труде «О происхождении и деяниях гетов» он называет в списке народов, якобы покоренных готским королем Германарихом в середине IV в., северное племя «васинабронки» (Vаsinаbrоnkаs). Комментатор Иордана Е. Ч. Скржинская перевела термин «васинабронки», представив его, как «весь в местности Абронкас» (vаs in Аbrоnkаs). Польский историк X. Ловмяньский и академик Б. А. Рыбаков считали, что в термине «Абронкас» следует видеть искаженное название «Биармия» или «Пермь». Исходя из этого Б. А. Рыбаков полагал, что сочетание «васинабронки» следует переводить как «весь из Биармии». Более подробные сведения о веси дал германский хронист второй половины XI в. Адам Бременский. Его труд «Деяния епископов Гамбургской церкви», написанный в 1073–1076 гг., состоит из четырех книг, последняя из которых посвящена географии Севера. На основе данных, полученных, вероятно, от скандинавских мореплавателей, он пишет о северном племени вицци (Wizzi). Первым исследователем, отождествившим племя вицци или вису арабских источников с населением Белозерья, был академик Х. Д. Френ (1782–1851). Так же и финский этнолог И. Маннинен, считал, что слово «албаны» (аlbаni), означающее в переводе с латыни «белое», указывает на Белое озеро. Еще одному средневековому хронисту Саксону Грамматику принадлежит труд «Деяния датчан» («Gеstа Dаnоrаm»), созданный на рубеже ХII–ХIII вв. Он представляет компиляцию мифологических, фольклорных, поэтических и реальных сведений. В первой книге этого сочинения дан географический обзор Дании, Прибалтики, Скандинавии и сопредельных территорий, причем реальные факты перемежаются с вымыслом. Саксон Грамматик упоминает в нем народ «висины» (visinnus`), который историки идентифицируют с весью. Множество упоминаний о веси содержится в сочинениях восточных авторов. Наибольший интерес представляют сведения о веси в сочинениях Ахмеда ибн Фадлана и Абу Хамида ал-Гарнати, которые сами побывали в Булгаре на Волге. Секретарь посольства багдадского халифа в государстве Булгар Ахмед ибн Фадлан совершил путешествие по Волге в 921—922 гг. В своих записках он трижды упомянул о веси, называя ее со слов царя булгар «вису». Неоднократно упоминает о веси и древнейшая дошедшая до нас русская летопись «Повесть временных лет». Ее первая редакция была составлена около 1110–1113 гг. монахом Киево-Печерского монастыря Нестором. Впервые Нестор упомянул весь в самом начале своей летописи, среди народов, живущих «в земле Иафета, сына Ноя»: «В странах же Иафета сидят русские, чудь и всякие народы: меря, мурома, весь, мордва, заволочская чудь, пермь, печера, емь, угра...». В летописи есть и первое датированное упоминание о веси. Под 862 годом значится: «Сказали (варягам) руси чудь, славяне, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». В Воскресенской летописи XVI в., в сообщении о принятии Русью христианства говорится о том, что князь Владимир крестил «и мерьску и кривическу весь, рекше Белозерскую». Здесь, очевидно, имеются в виду группы веси в областях, сопредельных с территорией расселения кривичей и мери. Письменные источники VI – начала XIII в. позволяют сделать вывод, что весь в то время была могучим племенем, хорошо известным во многих странах Западной Европы, мусульманского Востока и, естественно, Руси. В IХ–ХI вв. весь принимала активное участие в политической и военной жизни Руси. В эпоху раннего средневековья весь приняла участие в формировании карельской народности, а также частично растворилась среди славянского населения. Упоминания о ней исчезают из письменных источников. В начале XIX в. существовало даже мнение, что весь вообще уже исчезла из числа народов России. Так, Н. М. Карамзин писал в примечаниях к первому тому своей «Истории Государства Российского»: «Весь, Меря, Мурома, наконец обратились в Славян». Вновь стало известно о вепсах благодаря академику А. Шёгрену. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Народ лесных деревень | |
| Рубрики | |
| Вепсы – коренной народ, места традиционного проживания которого находятся в трех регионах Российской Федерации – в Вологодской и Ленинградской областях и в Республике Карелия. Численность вепсов – 12,5 тысяч человек. Традиционные занятия вепсов – рыболовство, охота и земледелие. До крещения Руси вепсы были язычниками, в некоторых селах язычество частично сохранялось и до XIX века. В современных обрядах вепсов сохранилось очень многое из язычества. Это относится и к верованиям – православие и язычество незаметно слились. По языковым особенностям вепсов можно разделить на три диалекта – северный, средний и южный. Все они имеют некоторые различия между собой, но носители разных диалектов прекрасно понимают друг друга. Носители северного диалекта живут около Онежского озера, на его юго-западном побережье. На среднем диалекте, по словарному запасу самом богатом, говорят вепсы рек Оять и Свирь, а также вепсы побережья Белого озера и Белозерско-Онежского водораздела. Южный же диалект, самый малоизвестный, сохранивший некоторые древние формы языка, бытует у вепсов Бокситогорского района Ленинградской области. Вепсский язык ученые относят к уральско-юкагирской языковой семье, прибалтийско-финской группе языков. Ученые-финно-угроведы вепсский язык называют даже санскритом прибалтийско-финских языков, настолько хорошо он сохранил древние формы, многие из которых восходят к прибалтийско-финскому праязыку. Кроме вепсов в прибалтийско-финскую группу на данный момент входят финны, карелы, эстонцы, саамы и др. История народа началась примерно 2 тысячи лет назад, когда вепсский народ с южного побережья Ладожского озера пришел осваивать нынешние территории Карелии, Ленинградской и Вологодской областей и частично Архангельской области. Согласно топонимическим и археологическим исследованиям, а также упоминаниям письменных источников, вепсский народ занимал территорию от Ладожского озера до Северной Двины. До вепсского населения на этих территориях проживали саамы, о чем свидетельствуют названия географических объектов, в частности озер. Сейчас территория проживания вепсов во много раз меньше, чем было сотни, а то и десятки лет назад. Вепсские селения располагаются на юге Республики Карелия, на северо-востоке Ленинградской области и на северо-западе Вологодской. Перед революцией территория проживания вепсов была единой, и была тесная связь между вепсскими селами. После революции ситуация стала иной: Советское правительство создало новые административные образования, и единая до этого вепсская территория оказалась поделенной на три части, связь между селами оказалась нарушенной. Дороги, которые были единственным связующим звеном между ними, утратили свое значение и стали постепенно исчезать, так как о них перестали заботиться. Это был первый и очень болезненный удар по народу, который имел собственное самосознание. Но было много и положительного. Часть вепсов проживала в Республике Карелия, которая помимо государственного законодательства имела собственное, свою Конституцию. И благодаря тому что с самого образования республики ее правительство возглавляли карелы и финны, национальная политика в ней была лояльной и по отношению к вепсам. В Карелии вепсы имели возможность вписывать свою национальность в паспорт, свободно разговаривать на своем родном языке не только дома, но и в школах, общественных местах. Иная была ситуация в Ленинградской и Вологодской областях. Особенно в Вологодской области - власти никоим образом не заботились о маленьком народе, который проживал в ее северо-западной части. Жителям села Пяжозеро и другим вепсским селам в его окрестностях пришлось пережить перенос границы между Ленинградской и Вологодской областями. И село Пяжозеро мановением властной руки из Ленинградской области вдруг перенеслось в Вологодскую. Следующим тяжелым ударом для вепсов оказалось расселение наиболее удаленных сел «как неперспективных» в 1950-х годах. В числе таковых оказались большей частью вепсские села Вологодской области – Шимозеро, Кленозеро, Нажмозеро, Сяргозеро и т.д. В целом до расселения в группе сел, называвшихся еще Шимозерским кустом поселений, проживало около десяти тысяч вепсов. И из крупного культурного центра маленького народа Шимозерье вдруг превратилось в безлюдную лесную глушь. Из этих сел в Вологодской области сохранились только Пяжозеро, Куя и Пондала. Село Пяжозеро, например, сохранилось благодаря нежеланию людей покидать родные места, несмотря на угрозы властей. Жители села рассказывают: когда в Пяжозеро приехало районное начальство, и был организован всеобщий сход жителей, им на собрании объявили, чтобы они собирали свои вещи, забирали скот, заколачивали дома и шли, куда им скажут. Можно представить состояние людей, когда им это сказали. Возможно, люди бы и согласились, если их так вынуждали, но в самый разгар собрания одна бабушка встала и сказала: «Люди добрые, куда же вы пойдете, вы потом всю жизнь проклинать себя будете. Не сможете вы жить на чужом месте. Ведь это наша родина, здесь жили наши предки, это земля нашего народа». После этой речи никакие угрозы и увещевания начальников не смогли подействовать на людей. Пяжозеро осталось жить. Вплоть до конца 1980-х годов в Вологодской области вепсы не признавались как народ. «Нет такой национальности», – говорили в паспортной службе и вписывали в паспорт русскую национальность. В школах детям строго запрещалось разговаривать на родном языке, это считалось некультурным, за это стыдили. Может, поэтому в вепсских селах сейчас редко можно встретить ребенка, который говорит на своем родном языке. | |
| Авторы | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Этнонимы вепсов | |
| Рубрики | |
| Особенности формирования вепсов и их расселения отражаются в отсутствии у них единого самоназвания. Этноним вепсы (vерslаizеd, bерslаizеd) известен лишь в части вепсских говоров. Он распространен в основном у южных вепсов (в форме bерslааnе) и у части средних вепсов на верхнем течении Ояти. В прошлом этот этноним имел явно более широкий ареал. Об этом свидетельствует, например, то, что паданские карелы называют вепсами (vерsаd) своих южных соседей – карел-людиков. В пограничной зоне расселения карел-людиков и собственно карел в северо-западном Обонежье сосредоточена и группа топонимов с основой vерs-/вепс-, что отмечает границу былого распространения вепсов в северо-западном Обонежье. Следы этого этнонима обнаруживаются и в топонимии восточного Обонежья, а также в северо-западном Приладожье и в восточной Финляндии, где термин vерsa-вепся хорошо известен также в качестве антропонимной основы, закрепившейся в целом ряде финских фамилий. Финский этнограф Нийло Валонен склонен связывать распространение этнонима в этих местах с вепсской экспансией, что, однако, не находит убедительных лингвистических и археологических подтверждений. В связи с этим интересно предположение о карельском-ливвиковском посредничестве в распространении названий, в которых выступает вариант vерsu-. Прионежские вепсы, а также часть приоятских вепсов (западные говоры) называют себя так же, как и карелы-людики, людиками (ludinik, ludilаinе), а свой язык соответственно людиковским (ср.: раgistа ludiks – «говорить по-вепсски»). Этот этноним с явными русскими истоками распространился, видимо, вдоль Свири и вытеснил здесь самоназвание вепсы (vерslainе), сохранившееся на окраинах прежнего ареала – на территории, удаленной от Свири. Активное функционирование этнонимов характерно для зон межэтнического контактирования. Там же, где контакты были ограничены, этнонимическая система не получила особого развития. Эта закономерность особенно наглядно проявляется в восточновепсском ареале, в глухом углу Онежско-Белозерского водораздела, где у вепсов никакого особого самоназвания нет. Они называют себя и соплеменников просто tahinе, tagаlаinе «здешний», а его язык характеризуют словами tеidе kаrttе раgizеb – «по нашему говорит», tou kеl'uu раgizеb – «на этом языке говорит». На южной границе вепсского ареала в качестве самоназвания бытует этноним чухарь (cuhаr', мн. ч. cuhаrid), воспринятый из смежных русских говоров. Этноним чухарь проник на восток из Новгородской земли, очевидно, по южным окраинам вепсской территории вдоль того пути новгородской колонизации, который шел из Приильменья в Белозерье. Термин чухарь известен и на других вепсских территориях, однако не в качестве самоназвания, а как пренебрежительное прозвище в среде русских соседей. Русские соседи называли вепсов также кайванами и чудью. Последний этноним широко использовался в XIX – начале XX в. в научной и справочной литературе о вепсах. Лишь в 1920–1930-e годы, в период национально-государственного и языкового строительства, в литературе, а также в сознании носителей вепсского языка постепенно утвердилось единое название народности вепсы. Традиционно считается, что в исторических источниках вепсы известны и как чудь, и как весь. Функционирование двух терминов связано, очевидно, с тем, что западная часть вепсской территории тяготела к Приладожью (чудь), в то время как восточная – к Белозерью (весь), и вследствие этого народ различно назывался их соседями с запада и востока. В действительности это, видимо, слишком упрощенное представление, и литература, освещающая проблему древних этнонимов, полна противоречивых, взаимоисключающих представлений. В древнерусских документах весь устойчиво связывается с Белым озером. Видимо, вследствие того, что в период зарождения Древнерусского государства Белозерский ареал играл благодаря волжской торговле более важную роль, чем Приладожье, в документах упоминается именно белозерская весь. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
