Адреса
/
Топографические ориентиры/Пискуновка р.
| Поселения и жилище (водь) | |
| Рубрики | |
| Большая часть водских земель раскинулась на Ижорском плато, поднимающимся между Нарвой и Санкт-Петербургом на высоту до 150 метров над уровнем моря. На краю плато и находился центр водской земли - деревня Котлы, к северу от которой глинт круто обрывается, давая место широкой низменности, покрытой густыми лесами. Еще в XVIII веке отмечалось, что водь любит «жить на открытом воздухе и совместно». Это стремление к некоторой скученности сохранилось и до середины ХХ века: дома были поставлены тесно, деревни не имели строгого плана, хотя в некоторых больших деревнях, например в Котлах, по примеру русских можно было наблюдать развитие уличной планировки. Древним жилищем води являлась рига подобная эстонской жилой риге. В такой постройке жилое помещение и помещение для просушки снопов (собственно рига) были объединены под одной крышей. На бытование в древности такого типа жилища указывает и тот факт, что слово «рихи» обозначало в водском языке жилой дом вообще. В XIX в. так же как и у соседних этнических общностей – ижоры, ингерманландских финнов, русских – жилой постройкой являлась изба. Дома и хозяйственные постройки строили, как правило, из бревен. При строительстве дворов часто использовали местный камень. Были распространены дома, состоящие из двух изб, соединенных сенями, а также пятистенки. Крыши были стропильной конструкции двускатные, покрытые соломой или дранкой. В большинстве домов были русские печи или печи с подвесным котлом, характерные для прибалтийско-финских народов. К хозяйственным постройкам относились клети, бани, риги. В водском доме в прежние времена бытовали своеобразные традиции внутреннего разделения жилого помещения, размещения гостей и членов семьи. Часть комнаты у дверей – место, где происходил как бы отбор гостей; войти дальше в избу без разрешения хозяев никто не мог. Люди «незначительные» там и оставались, а родственники или важное лицо (особенно мужчину) приглашали садиться на заднюю скамейку (у стенки напротив входа). Разграничительным знаком при приеме гостей была балка, несущая потолок ( в русской избе – «матица»). Стол в доме занимал в зависимости от событий различное положение: в будние дни, в дни похорон и поминок он стоял у конца боковой скамейки, которую считали скамейкой умершего, в дни свадеб стол стоял перед задней скамейкой. В основном за столом ели только мужчины, женщины ели в другом месте, например у очага. Порой ели в три приема: сначала мужчины, потом женщины, следом дети. Передний угол избы по диагонали от печи назывался «юмаланурк»(а)» – («божий угол»). Там располагался особый шкафчик «коло», в котором хранили иконы, туда же клали вербы и яйца, ветки троициных берез и клочек сена Иванова дня – ими окуривались для выздоровления. Использованные источники: 1. Конькова О.И. Водь // Мы живем на одной земле : Население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К.В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – С. 71-88; 82–84. 2. сайт http://vod.org.ua/index/php?=17&st=1 (03.04.2008) | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Поселения (карелы) | |
| Рубрики | |
| Поселения карел представляют большой интерес для характеристики их материальной культуры. Как правило, карелы заселяли берега рек и озер. Этому способствовал ряд причин: 1) здесь легче было заниматься рыболовством, без которого, даже с развитием земледелия, карелы жить не могли; 2) наиболее удобные для распашки земли обычно лежали вблизи водоемов; 3) развитие скотоводства заставляло искать хорошие сенокосные угодья, а естественные пожни и пастбища имелись чаше всего в поймах рек и озер; 4) водоемы были и основными путями сообщения. Такая картина заселения территории Карелии вырисовывается уже на самых ранних этапах истории края. Деревня была, вероятно, наиболее ранним и более распространенным типом поселения. Она довольно часто упоминается в рунах. В деревне жила основная масса крестьян. Первоначально это были небольшие поселения, состоявшие из 1-5 дворов, редко больше. Другой тип поселения – погост, характерный для обширных пространств русского Севера, несомненно сложился в Карелии под русским влиянием, о чем говорит и сам термин. Погост, границы которого первоначально, видимо, совпадали с границами сельской общины, в XIX веке представлял собой административный и религиозный центр, объединявший группу деревень и хуторов; в рамках погоста могло жить несколько общин. Расстояния между входившими в погост деревнями, в особенности на севере, были довольно значительными (20-30 км и более). На погосте находилась церковь и кладбище, торговый, а иногда и административный центр (волостное управление). На территории Карелии представлены два типа расселения – гнездовой и разбросанно-хуторской. Они возникли в разное время. Преобладает гнездовой тип. Он сложился на относительно ранних этапах истории края, по всей вероятности, на рубеже I и II тысячелетий н.э. В средние века этот тип расселения стал характерен почти для всех карел, вепсов, северных групп русских и коми-зырян. Гнездо объединяло группу деревень, расположенных поблизости друг от друга, и имело одно общее название, в то время как каждая деревня, входившая в это гнездо, имела и свое собственное. Наименование гнезда, как правило, совпадало с названием озера, реки, горы или иного географического объекта, вокруг которого располагались деревни. Общее название гнезда почти всегда финно-угорское. Разбросанно-хуторской тип расселения имел распространение в северной Карелии, преимущественно в западной ее части (Калевала, Кестеньга). Возникновение этого типа падает на более позднее время – начало XIX века. Его формирование связано с изменением экономических и социальных условий жизни карел - все же в Карелии хуторов было мало. Хуторской тип расселения был более развит в соседних Финляндии и Эстонии. Формы карельских поселений разнообразны. В источниках содержатся данные, говорящие о беспорядочности планировки поселений карел. И.В. Оленев отмечал: «Только в больших селах вы встретите некоторую претензию на правильное расположение домов по сторонам улиц, а в небольших деревнях, каких в Карелии большинство, дома построены в разброс, на значительном расстоянии один от другого. Кто где облюбовал место, там и построил свое жилище. Тут же при доме устраивается огород для посадки овощей, а часто целое поле, так что иная деревушка, в 15-20 дворов, разбросана по берегам и островам озера на протяжении 2-3 верст в окружности».* Наряду с деревнями, отличавшимися беспорядочной или разбросанной планировкой, складывались деревни рядовых форм. Они возникали по берегам рек и озер как первичнорядовые береговые поселения, линейность которых обусловливалась ландшафтом, а не заранее задуманным планом. Различные правительственные меры в XVIII – первой половины XIX вв., направленные на упорядочение застройки в деревнях, практического значения в условиях Карелии почти не имели. Лишь со второй половины XIX и в начале XX в. в связи с повышением значения дорог в южной Карелии становятся замены перепланировки деревень. * И.В.Оленев. Карельский край и его будущее в связи с постройкою Мурманской железной дороги. – Гельсингфорс, 1917. – Стр. 58-59. Библиография Тароева Р.Ф. Материальная культура карел (Карельская АССР): Этонографический очерк / Р.Ф. Тароева; Академия наук СССР, Петрозаводский ин-т литературы и истории. – М.-Л.: Наука, 1965. – 223 с. Стр. 78-86. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| После венчания | |
| Рубрики | |
| После венчания жених и невеста возвращались каждый в свой дом и там устраивали вечеринки. На следующий день к вечеру, когда жених приезжал к тестю, невесту отводили в соседнюю комнату. Там женщины при сильном плаче и крике обстригали невесте волосы, которые тут же сжигали или чаще отдавали жениху, он хранил их и, если жена умирала раньше его, клал ей в гроб. По приходе молодых в дом жениха в сенях с молодой снимали фату, а она подавала свекру и свекрови ведро с водой для мытья рук и дарила им подарки. Войдя в избу, молодая угощала родителей жениха пивом, те, выпив, клали деньги в пустые кружки, а свекровь хлебом благословляла новобрачных. Затем все приехавшие с невестой гости садились за стол, молодые же стояли, а после отъезда гостей ужинали в особой комнате. На ночь мать и родня отводили их в нетопленую баню или хлев. Утром молодая сразу же начинала мыть посуду. Потом она трижды набирала воду в ручье, которым пользовалась семья мужа, а его родня все три раза опрокидывала ведра ногами. В тот же день родители молодой опять приезжали в дом ее мужа, гостили там сутки, а потом всех звали к себе домой. XX век донес до нас немало прекрасных свадебных водских песен. Вот перевод одной из них, ее пели после свадьбы родственники невесты жениху: Ой, зять, зять, братец. Сумел взять, сумей держать; Не учи на улице, Не секи на полосе — Деревни пахари увидят, Боронящие догадаются. Учи в своем доме, В избе четырехугольной; Возьми соломинку из кучи, Нить из веретена матери — Соломка будет кнутовищем, Нить вытяни кнутом; Этим секи свое яблочко, Нашу сестру. 1. Конькова О.И. Водь //Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К.В.Чистов. – СПб.: Лениздат, 1992. – С. 85-86. 2. Сайт vod.org.ua/index.php?t=47 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Послеродовые обряды | |
| Рубрики | |
| По времени рождения младенца, его первому поведению вне материнской утробы и физическим особенностям судили о его дальнейшей судьбе. Например, северные вепсы рассматривали апрель «обманчивым» месяцем. Если ребенок родился в апреле, к тому же 13 числа, то жить не будет. В некоторых вепсских деревнях сохранились приметы, связанные с лунным календарем, где новолуние считалось признаком долгой жизни, а ущерб луны и конец недели – короткой. Универсальная оппозиция верх – жизнь, низ – смерть лежала в основе приметы, по которой наблюдали как падал ребёнок на подстилку: лицом вверх или вниз. «Пустоглазый» ребенок, то есть без «мяса» в уголках глаз, а также с синюшным оттенком кожи не был жильцом на этом свете. Не к добру рассматривалось и появление ребёнка с зубами. Напротив, радость вызывало рождение младенца в околоплодной оболочке – «рубашке» (paideine). Рубашку в высушенном виде хранили в укромном месте. Вепсы, как и русские и карелы, полагали, что наиболее действенную помощь она может принести в судебных делах. В вепсских патриархальных семьях, где власть принадлежала мужчинам, рождению мальчиков радовались больше. К тому же с появлением сына семья получала от общины на него земельный надел, а с появлением дочери этого не происходило. Девочки, особенно если в семье не было ни одного мальчика, вызывали меньшую радость. Со временем они покидали родной дом и им требовалось много нарядов и приданое, которое в бедной семье невозможно было дать за каждой дочерью. Явное предпочтение рождения мальчиков отразилось во многих вепсских обрядах родильного цикла. В северновепсской группе, например, если в семье рождался сын, то родители на вопрос односельчан: «Кто родился?», – громко кричали: «Сын!». В случае рождения дочери их ответ звучал тихо: «Дочь». Было принято завернутого в пеленки мальчика обвязывать шерстяной веревкой, а девочку – ситцевой. Таким образом, признаки полового статуса человека, полученные при рождении, получали дополнительную социальную и культурную маркировку. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Постройки (ижора) | |
| Рубрики | |
| Постройки были восточно-славянского типа. Дома строились из брёвен на тщательно выложенном фундаменте, рассчитанном на местные почвы с высоким стоянием грунтовых вод. На территории Кингисеппского района при строительстве дворов использовали местный камень. Жилище состояло обычно из двух изб (пертти), соединённых сенями (эукши), а также пятистенки; у бедноты жилище было двухкамерным (изба и сени). Крыши были стропильной конструкции двускатные, а также полувальковые; их крыли соломой или дранкой. Долгое время сохранялись архаичные формы конструкции крыш: соломенные крыши сверху прижимались длинными жердями, верхние концы которых, перекрещённые над гребнем крыши, были оформлены в виде птичьих голов и носили название "харакат" ("сороки"). Длинные притиски предохраняли крыши от ветра. Еще в 1920-е гг. в ижорских деревнях встречались курные избы. В большинстве домов были русские печи или печи с подвесным котлом, характерные для прибалтийско-финских народов. Связь дома и двора двурядная или однорядная, старинной формой считают покоеобразную связь. К хозяйственным постройкам относились клети, бани, риги. Библиография: 1. Историко-культурный атлас Республики Коми. - М., 1997. 2.Поселения и жилища ижор // http://www.finnougoria.ru/community/folk/5/detail.php?IBLOCK_ID=46&SECTION_ID=343&ELEMENT_ID=2194 3.Шлыгина, Н. В. Ижора // www.komi.com/nmrk/nmrk.asp?i=287 Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Постройки, жилище древних вепсов | |
| Рубрики | |
| Древние вепсские постройки, вероятно, возводились столбовой техникой. Пережитком их являются распространенные у некоторых групп вепсов и карел-ливвиков постройки для детских игр – кода (ср. финск. kota; саамск. kata; ливск. koda; морд, kudo и т. д.– термины, которыми в финских языках обозначаются наиболее архаичные, иногда шалашевидные постройки). На следующей ступени жилищем служили срубные постройки полуземляночного типа. Дальнейшее развитие, видимо, пошло по линии выделения специализированных построек: с одной стороны, жилой черной избы (муст пертъ) с очагом, а затем с печью без дымохода, а с другой стороны – отдельных хозяйственных строений (риги – ригъ, бани – кюлъ-бетъ, амбара – айт). В. И. Равдоникас, изучая жизнь вепсов Тихвинского уезда, которые заселяли северо-восточную часть Тихвинского уезда (Борисовщинскую волость, восточную половину Лукинской, почти всю Пелдушскую и часть Красноборской) вместе с прилегающей местностью Белозерского и Лодейнопольского уездов, отмечает следующие детали их построек: он указывает, что крыши были чаще соломенные, по окнам нередки резные и расписные наличники, очень оживляющие вид избы. Балкончик у слухового окна, и особенное резное крыльцо сбоку, – милая архаичная особенность чухарской избы, к сожалению уже исчезающая. На таких балкончиках висели обыкновенно вяленое мясо и рыба, – продукт убийственный для непривычного желудка, у чухарей же считающийся роскошью и употребляющийся по праздникам для гостей. К избе (через сени) примыкал двор для скота с сараем сверху, с сарая наружу шел "спуск" или "въезд". Часто строились особо, вблизи от дома, клети или закрома для хранения разной клади и продуктов, на клети навешивались колоссальные замки – наличники у этих клетей; из них ни одного нет позднее XVIII в. Чухарская изба внутри на четверть занята печью, – фамильным очагом, – и прокопчена насквозь дымом. Когда зимним морозным утром хозяйка растопляет такую печь, – на постороннего свежего человека это производит кошмарное впечатление, особенно, если ветер мешает сразу установиться хорошей тяге в дымовое отверстие потолка (т. н. «хайло»). Изба наполняется удушливым едким дымом, от которого свободна только нижняя часть избы аршина на полтора от полу. Если хочешь спасаться от дыма, ложись на пол или садись на корточки. Чухари же не обращают на дым ни малейшего внимания и спокойно делают свое дело, мелькая, как тени в дыму, при красных отблесках растопляющейся печи. Печь в черной чухарской избе очень часто не из кирпича сложена, а сбита из глины на деревянном основании и только кое-где облицована кирпичом. Нередко печь заменяет баню и потому делается особо просторной. Вдоль стен по всей избе, начиная от двери и кругом до печи, тянется сплошная лавка, а над лавкой идет такая же длинная полка, где сложена всякая утварь, – рукавицы, шапки, горшки, топоры и пр. В красном углу против печи устроено тябло или божница с почерневшими иконами, под божницей стоит стол со скамейками, а где-нибудь неподалеку самодельный шкаф посудник. Если в семье есть грудной ребенок, посредине избы красуется берестяная люлька на очепе. Около печи у входной двери поставлен чан для выливания помоев, – а где-нибудь рядом кадка с водой. Вот и вся скудная обстановка чухаря. Кроватей обычно нет, т. к. спать полагается либо на печке, либо на полу, либо на полатях, если они устроены. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Посуда | |
| Рубрики | |
| Для приготовления пищи в основном использовалась глиняная утварь (центр производства - ижорская деревня Большое Стремленье): кринки, латки (готовили в основном в них), горшки, а также чугунная. В чугунках готовили щи, делали холодец. Во многих случаях глиняные горшки используются до сих пор (в них варят каши, делают творог). В чугунках готовят пищу для скота; очень часто их используют как цветочные горшки. Оселедько, Ю. В. (СПбГУ) Пища и утварь ижорского населения Сойкинского полуострова (традиции и современность) // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 2000 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях). IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Похоронная обрядность (ижора) | |
| Рубрики | |
| Похоронный обряд совершался по церковным нормам, однако при этом соблюдалось множество магических обрядов и действий, связанных со старыми представлениями о загробной жизни. В гроб покойнику клали шерстяные вожжи, т.к. предполагалось, что в поездке на кладбище он сам правит лошадью. В могилу при погребении опускали запас еды – хлеб, мясо, горох. В погребальном инвентаре средневековых ижорских могильниках обычно встречается нож. Ещё в конце XIX – начале ХХ века на могиле принято было причитать, что делали профессиональные плачеи. Несмотря на принадлежность к православию, в похоронной обрядности сохранялись многочисленные языческие пережитки. Ижорское кладбище имело своеобразный вид и напоминало о древних священных рощах. Ижорцы на кладбище ничего не трогали, войти и выйти из него можно было лишь одной дорогой. На могилах ставились кресты, на которые вешали небольшие полотенца с вышитыми на них именами покойников. Библиография: 1. Историко-культурный атлас Республики Коми. - М., 1997. 2. Похоронная обрядность ижор // http://www.finnougoria.ru/community/folk/5/detail.php?IBLOCK_ID=46&SECTION_ID=343&ELEMENT_ID=2201 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Похоронные обряды (водь) | |
| Рубрики | |
| На основе дневниковых записей Л.К.Ивановского и свидетельств Н.К.Рериха установлено, что на Ижорском плато в первой половине второго тысячелетия н.э. широко бытовал обычай хоронить умерших в сидячем положении. Для захоронения выбиралась площадка 3 – 7 метров, которая несколько уплотнялась и по окружности обставлялась валунами. На ней разжигался ритуальный костер, от которого в курганах оставался тонкий слой золы и угольков. Затем умерший помещался в сидячем положении в центре площадки. Удержать его позволяла небольшая груда камней, к которым умершего прислоняли спиной. Эти каменные груды, кроме практического значения, имели и ритуальный смысл – промежутки между камнями были заполнены золой и углями, и здесь же встречались следы жертвоприношения в виде костей животных. Поэтому Л.К.Ивановский называл эти сооружения из камней «жертвенниками». В XIII – XIV вв. в Водской земле умерших погребали под курганами в грунтовых ямах и среди них тоже имеются захоронения в сидячем положении (курганы у деревни Теглицы, Волосовский район) При раскопках курганов при деревне Даймище Гатчинского района зафиксировано, что покойника усаживали на сиденье, сложенное из кусков дерна, затем засыпали землей. Захоронения в сидячем положении иногда образуют отдельные могильники, но чаще встречаются на общих кладбищах вместе с курганами в обычном трупоположении. По историческим сведениям, умирающего клали на солому, которую потом на дворе или улице сжигали, а через этот пепел переносили гроб. Мертвых стремились похоронить в тот же день. Известно, что и после перехода в христианство водь продолжала хоронить в священных рощах, на коломищах (т. е. кладбищах) и в курганах. Могилы обкладывали камнями или сверху наваливали большой камень. Покойника хоронили в праздничной одежде, в могилу или на нее клали намеренно сломанные орудия труда — серпы, косы. На могилах приносились жертвы в виде пищи. 1. Водь // Финно-угры и балты в эпоху средневековья / Под общ. ред. Г.А.Рыбакова. – М. : Изд-во «Наука», 1987. – С. 34-42. – (Археология СССР). 2. Гадзяцкий С.С. Вотская и Ижорская земли Новгородского государства //Исторические записки. Т. 6 /Академия наук СССР ; Институт истории ; отв. ред. акад. Б.Д.Греков. – [М.] : Изд-во Академии наук СССР, 1940. – С. 100-148. 3. Конькова О.И. Водь //Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К.В.Чистов. – СПб.: Лениздат, 1992. – С. 86-87. 4. Рябинин Е.А. Водь // Природа. – 1992. - № 3. – С. 78-86. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Похоронные обряды (ижора) | |
| Рубрики | |
| Покойника всегда хоронили головой к морю, не учитывая ориентацию по сторонам света. Крест ставили в головах, а не в ногах. Информанты объясняют это тем, что, приходя на могилу, устроенную таким образом, нельзя встать на голову покойного. Также существует отличие и в определении поминального дня сороковин, под которым понимают ровно семь недель, т.е. 42 дня. Археологические материалы, полученные в результате раскопок в 1979–1988 годах ижорских могильников, свидетельствуют о том, что в XII–XVI веках ижоры предпочитали устраивать свои кладбища на склонах высоких холмов, на крутых берегах рек или хотя бы на небольших всхолмлениях. Но полного единообразия в погребальном обряде не было. Жители мыса Дубовского 400 лет назад поверх могил устраивали овальные каменные обкладки с двумя вертикально поставленными камнями в ногах и головах погребенных, на эти камни укладывалась небольшая двускатная крыша. Подобные «домики мертвых» – жилища умерших – раньше были у многих финно-угорских народов, а у карел, коми и в северорусских областях они встречались даже в начале XX века. Двумя километрами южнее, в деревне Урмизно (Нурмиста), древние ижоры близ каждой могилы жгли погребальный костер. На Шведских горах рядом с деревней Большое Стремление (Сомеро) и в деревне Липово (Пярспяя) на могилах ставили грубо вытесанные из известняка четырехконечные кресты. Самое интересное средневековое кладбище исследовано близ бывшей деревни Гамалово (Хамала) на Сойкинском полуострове, где даже в XV веке некоторые погребения совершались на помосте из деревянных плах, умерших сверху покрывали берестой. В могилы клали железные ножи, бронзовые фибулы (застежки), перстни, монеты, в мужских погребениях найдены боевые железные топоры, кресала. При каждом умершем был нож. Местные жители часто называли подобные кладбища «шведскими», на самом деле это древние могильники ижор. Несколько погребений, обнаруженных в восточных ижорских землях – в бассейне Невы, – близки карельским грунтовым могилам XII–XIV веков. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. Трипольская, А. А. (СПбГУ) Особенности обрядности жизненного цикла ижорского населения Сойкинского полуострова // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 2000 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях). IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Похоронные обряды (ингерманландские финны) | |
| Рубрики | |
| В похоронных обрядах финнов-ингерманландцев несмотря на церковную форму погребения, длительно сохранялись следы древнего культа предков, представления о неразрывной связи живых с миром умерших. Эта тема до последнего времени мало освещалась в отечественной печати, особенно в обобщающих работах. Раннее принятие христианства разрушило значительную часть дохристианских воззрений и верований. Предполагается, что у большинства прибалтийско-финских народов, в том числе у финнов-ингерманландцев пантеон древних божеств не успел четко оформится и принять определенную иерархическую структуру. Однако, фольклорные материалы содержат многие из этих представлений. А вот как описывает посещение своей ингерманладской родины (д. Большое Кикерино) в 70-х гг. ХХ века и Губаницкого кладбища (Волосовский район) финский писатель Пекка Мутанен: «Хожу по кладбищу. Православные кресты, современные массивные надгробные камни, несколько лютеранских, по-старому массивных деревянных крестов. На кладбище чувствуешь себя как в музее: здесь видны все изменения, которые произошли за последние десятилетия в культуре погребения. Старых лютеранских могил с лютеранскими крестами я не нахожу не одной. Не могу найти могил ни деда, ни бабки, ни двух моих сестер, умерших еще детьми в 30-е годы. По рассказам покойной матери мне известно, что родня была похоронена по правую сторону от церкви – там хоронили лютеран, а православных хоронили слева. Это деление давно не соблюдается. Лютеране и православные покоятся вперемежку. За последние десятилетия ингерманландцев на Губаницком кладбище похоронено совсем мало. На могилах стоят и деревянные кресты, и каменные надгробия». | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Похоронные обряды (карелы) | |
| Рубрики | |
| Погребальные памятники корелы располагаются на южных склонах песчаных пригорков, на участках, пригодных для земледелия, обычно у воды. Закономерности в расположении могил не обнаружено. Может быть, в древности они как-то отмечались, но сейчас уже нельзя восстановить их первоначальный внешний вид. Хоронили умерших по обряду трупоположения, в основном укладывали на спину, головой на север с отклонением к западу или востоку, хотя встречается и другая ориентировка. Могилы были глубокими (около 1 м). Умершего одевали в праздничную одежду и, как правило, помещали в деревянный сруб с дощатым настилом, покрытым шкурами животных. Сверху его накрывали либо берестой, либо дощатой крышкой. Для путешествия в потусторонний мир покойника снабжали теми вещами, которыми он пользовался при жизни. Если это была женщина, то помимо разнообразных украшений в могилу клали бытовой и сельскохозяйственный инвентарь (горшки, серпы, пряслица и т. д.), если мужчина, то при нем непременно находились предметы вооружения: в могилах побогаче — меч, наконечники копий и стрел; победнее — топор. У древних карел существовал культ предков. Поминальные обряды совершались у могилы. В жертву приносились лошадь или собака, овца или корова (в зависимости благосостояния умершего). Остатки таких пиршеств, кости от съеденных животных и птиц, складывались в посуду и ставились у могилы. По представлениям корелы, умерший, отправляясь и последний путь, менял только свое жилище. Ближайшие параллели древнекарельским могильникам обнаруживаются на северокарельских кладбищах. Еще в недавнее время это были срубы, внешним видом напоминающие постройки карел, с двускатной крышей и окошечком в головах, чтобы покойный мог наблюдать за делами живых. Часто под одним срубом находились могилы нескольких близких родственников. Как видим, между карельскими кладбищами, разделенными несколькими веками, сохранились некоторые общие черты. Библиография С.И.Кочкуркина. Корела и Русь / С.И. Кочкуркина; Академия Наук СССР. – Л.: Наука, 1986. -141 с. Стр. 40-42. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Почитаемые места | |
| Рубрики | |
| К почитаемым местам относятся природные или созданные человеком объекты, которые народное сознание связывает с потусторонними силами. Далеко не все информанты, опрошенные во время полевых работ на Сойкинском полуострове, могут указать такие объекты. Тем не менее, удалось выявить некоторые из них. Они могут быть подразделены на следующие группы: могилы, деревья, камни, водные источники. К почитаемым могилам относятся, прежде всего, так называемые "шведские могилы" - кургано-жальничные погребения XI-XIV вв. Местные жители считают их захоронениями шведских солдат, погибших во время Северной войны (1700-1721 гг.). Еще в недавнем прошлом "шведские могилы" посещались местными жителями в поминальные дни. Почитаемой может стать и могила человека, отмеченного каким-либо даром. Так, на кладбище в д. Ручьи похоронена монахиня Анастасия, умершая в послевоенные годы. При жизни она умела исцелять некоторые недуги и пророчествовала. Могила Анастасии посещается местными жителями и в настоящее время. Почитаемое место может представлять собой комплекс объектов, например, могилу и дерево (или группу деревьев). Так, "шведские могилы", расположенные в д. Вистино, называют "три сосны", а недалеко от д. Пахомовка, на кладбище находится "дерево-казак", под которым, по преданию, находится погребение неизвестного казака. На этом же кладбище есть общий стол, предназначенный для подношения своеобразных гостинцев во время поминания родственников, которые похоронены где-то далеко от своего селения. Почитаемые деревья могут быть и не связаны с могилами (например, "три дуба" на горе рядом с д. Слободка). Почитаемые камни, в свою очередь, делятся на две подгруппы: 1) камни, вызывающие у находящихся поблизости людей галлюцинации: слышно пение или плач ребенка, ощущаются запахи, будто кто-то готовит блины и т. п.; 2) камни, имеющие необычные природные черты, воспринимаемые как результат человеческой деятельности, получившие народную трактовку: высеченный крест, след детской ножки и т. п. К последней группе почитаемых мест относятся водные источники (естественные и искусственные), обладающие по поверьям целебной силой. Известные на сегодняшний день на Сойкинском полуострове источники так или иначе связываются с христианскими верованиями и представлениями (и ижоры и русские исповедуют православие): освященный колодец (д. Пахомовка); целебный ручей, в истоке которого раньше стояла икона. Почитание могил, камней, деревьев, источников - древняя местная традиция. Ее сохранение даже в трансформированной форме - важное свидетельство устойчивости народной духовной культуры и этнической памяти. Львова Е.С. Почитаемые места у ижорского и русского населения Сойкинского полуострова // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 2000 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях) - IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. – СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. – С. 52. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Почитание животных | |
| Рубрики | |
| В верованиях вепсов можно проследить и очень неясные остатки почитания животных, птиц, рыб. Птица – часто встречающийся мотив вепсской вышивки. Иногда это фантастические птицы, а чаще – известных видов, например, глухарь на полотенцах южных вепсов. Возможно, это связано с остатками тотемизма, а также с верой в птицу-душу: «Душа-птица – это представление, хорошо знакомое многим народам. ... Птицы-души населяют нижний мир. Из царства мертвых они могут вернуться на землю и попасть, в чрево женщины. Тогда женщины делаются беременными». Подобное представление о душе есть у коми-зырян: «У каждого человека есть свой невидимый двойник, или внешняя душа – орт. По некоторым сведениям, этот орт может воплощаться в птицу. Сходное представление об орт есть у обских угров». Не об этом ли факте говорят изображения птиц на самых старых могилах кладбища на Пелушском погосте (Бокситогорский p-н), которые удалось видеть в 1971 г.? Также, как и кресты, птицы вырезаны из дерева. Почтительное отношение сохраняется к медведю, волку и щуке. Щучью голову иногда прибивают над дверью (д. Белая Бокситогорского р-на), а также надевают на пояс жениху во время свадьбы для охраны его половой силы. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Появление зубов у ребенка | |
| Рубрики | |
| Если сравнить три периода детства (младенческий, детский от одного года до 8-10 лет и подростковый), выделяемых вепсской возрастной периодизацией, то окажется, что наиболее ритуализированным у вепсов являлся первый год жизни ребёнка. Особенно многочисленными были поверья и обряды, в которых отразились народные представления о хрупкости и незащищенности новорожденного и страх за его жизнь. Возникновение подобных представлений было связано, прежде всего, с высокой в прошлом детской смертностью, особенно в младенческом возрасте – в том числе и в вепсских деревнях. У вепсов, как и практически во всех культурных традициях, наиболее уязвимым от воздействия различных вредоносных сил ребёнок считался до появления у него первых зубов. В этот опасный период вепсы выполняли ряд запретов: никому, кроме членов семьи, ребёнка не показывали, чтобы избежать воздействия сглаза, порчи, злых духов; не подносили его к зеркалу, ибо, по народным поверьям, его могла обменять нечистая сила. Чтобы зубы легко прорезались, младенца не перевязывали поясом. Выделение такого важного момента в физическом развитии человека, как появление первых зубов, по-разному объясняется учеными. По мнению А. Вилкуны, исследовавшего этот вопрос на материалах Финляндии, восточной Карелии и Лапландии, от зачатия и после появления на свет ребёнок находится в особо опасном положении, так как не имеет своего духа-хранителя. В этот период ребёнка определяют как «безымянного», «некрещеного», «без духа-хранителя», «беззубого». С обретением духа-хранителя ребенок становится личностью. Внешним признаком его нового состояния считается появление первых зубов. Вполне возможно, что такие представления в далеком прошлом были известны и вепсам. Определения ребенка «безымянный» и «некрещеный» встречаются и в вепсских заклинаниях. Но в отличие от большинства прибалтийско-финских народов, у вепсов пока не зафиксирован термин, обозначающий духа-хранителя ( ср. фин. haltija, сев. кар. haltie, ливв. haldie, люд. halgi, вод. altia, altiaz, эст. haldjas). По поводу значимости появления первых зубов существует и другая точка зрения, изложенная в ряде статей. Ее основу составляют представления о душе или жизненной силе человека. Каждый человеческий орган обладает различной жизненной силой. Особенно насыщены ею части тела, способные длительно сохраняться уже после смерти человека (кости, зубы) или вновь возрождаться (ногти, волосы). Следовательно, с появлением зубов ребенок становится более жизнеспособным. Согласно этой точке зрения, жизненная сила сохраняется и в выпавших зубах, а при их потере человек слабеет. И действительно, выпадение молочных зубов также являлось опасным моментом в жизни ребёнка. Вепсы принимали меры, чтобы они не достались чужому человеку или злым силам. У южных вепсов мать первый выпавший молочный зуб ребёнка должна была съесть (по народным объяснениям, чтобы потом у ребёнка не болели зубы). Вепсы повсеместно, как и соседние народы, каждый выпавший молочный зуб малыша выбрасывали за печь со словами: «Мышка-норушка! На тебе деревянный, дай мне костяной!». Это действие, видимо, когда-то имело древний магический смысл. Печь была центром «своего» пространства –дома. «Хозяином» и покровителем этого дома считался домовой, который часто представлялся в облике мыши (крысы) и располагался за печью. Не только зубы, но и ногти, и волосы являлись признаками увеличивающейся жизненной силы ребенка. По вепсским поверьям, ребенку не был страшен сглаз, когда у него вырастали волосы. Поэтому в течение первого года жизни вепсы придерживались запретов стричь волосы ребёнку и обрезать ногти (их откусывала мать), чтобы не укоротить его жизнь. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Пояса | |
| Рубрики | |
| Старинный женский пояс «путта» (putta), носившийся при хурстуксет, был кожаный, шириной 4 см. Он оканчивался двумя металлическими кольцами, на одном из которых имелся крючок, а второй заменял собою петлю. По всей длине пояса в три ряда были расположены украшения из олова: в верхнем и нижнем ряду косые крестики, в среднем — острые уголки. Другой старинный пояс «сельга-вюо» (selga-vyo), из Петергофского уезда, носился с "ааннуа". Пояс состоял из красного шерстяного шнура, к нижнему краю которого пришиты три полоски из желтого и зеленого бисера с подвешенными к ним белыми раковинами (Cyprea moneta). Ширина пояса с украшением 6 см. Этот старинный пояс, видимо, давно уже вышел из употребления. Некоторые пояса носились с сарафанами. Косоклинный сарафан везде подпоясывается «вюo» (vyo) — узким шерстяным пояском домашнего плетения. Преобладающим цветом вюo является красный. Концы его иногда украшаются белым бисером. Там, где синяк является единственной одеждой, в праздничные дни этот поясок заменяется длинным и узким полотенцем «кушакка» (kushakka) из белого холста, с вышитыми концами. С прямым сарафаном раньше носили кушаки из позументной серебряной или золотой ленты, позднее в большом употреблении были ременные пояса, надеваемые поверх передника. Прыткова, Н. Ф. Одежда ижор и води. Из материалов Северо-западной экспедиции 1926–28 годов // Западнофинский сборник / под ред. В. Бартольда. – Л.: Изд-во АН СССР, 1930. – 340 с., 6 л.ил., 5 л.к. – (Тр. / Комис. по изуч. племен. состава населения СССР и сопред. стран ; Т.16). – С. 306-340. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Праздники (ингерманландских финны) | |
| Рубрики | |
| Для ингерманландских финнов характерно празднование Иванова дня с традиционным мытьем в бане накануне, гаданием, зажиганием костров и т. д. Костры нередко жгли также и на Троицу. Торжественно отмечался Егорьев день — день выгона стада и «конский праздник» — день Флора и Лавра, кое-где справлялся и «овечий праздник». Финны соблюдали «время деления» (со дня всех святых по Мартынов день): в это время нельзя было прясть, забивать скот и т. д. Сохранились также воспоминания о братчинах (vakkovo), праздниках, на которых в складчину устраивали угощение, в частности, варили пиво. В празднике принимала участие вся деревенская община. Братчины устраивались на Петров день и на Ильин день. Народы Европейской части СССР. Ч. 2. – Стр. 326 | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Праздничная одежда (ижора) | |
| Рубрики | |
| Праздничной одеждой у стариков служит обыкновенная домотканая одежда. Шьется она большей частью из белого холста, реже — из холста, окрашенного в синий или красный цвета. Праздничной одеждой остального мужского населения являются современные городские костюмы – «толстовка» или «тройка». Обувь, носимая в праздничные дни, также городская. Что касается старинного типа мужской одежды, то в Котельском районе еще лет 30 тому назад бытовал «рюди» (rydi), белый кафтан из рядного холста, с отделкой из голубой покупной ткани по вороту и борту. Спина кроилась в талию, а по бокам вставлялись клинья, образующие сборы. Рюди являлся, прежде всего, свадебной одеждой жениха, не надевался также и в праздничные дни. Подпоясывался он шерстяным, темно-красным плетеным поясом домашнего изготовления, шириной 3 см. Прыткова, Н. Ф. Одежда ижор и води. Из материалов Северо-западной экспедиции 1926–28 годов // Западнофинский сборник / под ред. В. Бартольда. – Л.: Изд-во АН СССР, 1930. – 340 с., 6 л.ил., 5 л.к. – (Тр. / Комис. по изуч. племен. состава населения СССР и сопред. стран ; Т.16). – С. 306-340. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Предварительная обрядность (карелы) | |
| Рубрики | |
| Обряды родильные, как и любые обряды "перехода", содержали 4 блока обрядов: предварительную обрядность, обрядность "отделения" от прежних обстоятельств (период беременности), обрядность собственно "перехода" (родов) и обрядность "закрепления" нового статуса в обществе. Объектами перехода были два субъекта - ребенок и роженица. Предварительная обрядность включала элементы из периода детства, свадьбы и семейной жизни до начала беременности. Пример из детства: "Не сиди на камне - замуж не выйдешь, детей не будет". Пример из свадебных способов регулирования детности: "Дай вам Бог детушек с убылью" (чтобы семья не была излишне многодетной). Особо внимание на свадьбе уделялось охране половой потенции новобрачных. Если свадебная порча затрагивала половую сферу, ходили к колдунам, чтобы излечить "нестоянку" у молодого или "открыть проходы" у молодой. Бездетность преодолевали рациональными способами (прогревали "проходы" женщине над горячими углями) или, опять же, обращались к колдунам. Чтобы завести мальчика, под кровать клали мужские символы (топор или пилу), а чтобы родилась девочка, под кровать клали прялку или веретено. Библиография: ОБРЯДЫ родильные [у карел] // Сайт «Карелия 2000-Русский север» [Электр. ресурс] / А. Агальцов. – 1999. – Режим доступа: http://www.k2000.ru/born/ | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Прием головных денег | |
| Рубрики | |
| Когда на семейном совете вопрос о свадьбе решен положительно, тогда начинается прием „головных" денег. Если у жениха нет своих денег, то он занимает их у других. Патьвашка кладет деньги на стол (от 30—100 рублей, в зависимости от состоятельности жениха), а сидящие кругом стола родственники невесты по очереди берут их себе, при чем каждый отсчитывает себе 1—10 копеек, остальные передают жениху. Лишь отец невесты оставляет для себя 3 рубля и 10 копеек в часовню. Следующим обрядом является так называемый обряд оберегания, которое имеет целью предохранить новобрачных от "порчи", от посягательств злых людей и нечистой силы; происходит он в клети. Жених и невеста встают друг против друга, жених держит на сковородке правую ногу, а невеста — левую. Сковородка должна быть теплой, чтобы молодые горячее любили друг друга. Патьвашка обходит с косой вокруг них два раза по солнцу и один раз против солнца и, делая косой крестообразные движения в воздухе, причитает. Библиография Карельский сборник / Академия Наук СССР. – Л.: изд-во Академии наук ССР, 1929. – 106 с. Стр. 36-64. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Приозерский историко-краеведческий музей «Крепость Корела» | |
| Рубрики | |
| Историко-краеведческий музей “Крепость Корела” находится в одном из живописнейших мест Карельского перешейка - в городе Приозерске Ленинградской области. За свою историю город назывался Кякисалми, Кексгольм, Приозерск. В разные времена в городе жили карелы, шведы, финны. Крепость Корела была центром племенного объединения корел. Первое упоминание о городе встречается в шведской хронике Эрика в 1295 году. Крепость Корела известна как памятник новгородского оборонительного зодчества XIV века. В результате захватов, пожаров крепость часто перестраивалась. Сохранились оборонительные валы от укреплений XVI-XVII веков. Дошедшая до нас Круглая башня является шведской постройкой конца XVI века. Она имела большое оборонное значение в крепости и в XIII-XIX веках использовалась как тюрьма. Находящееся рядом здание Старого арсенала, также являющееся шведской постройкой конца XVI века, использовалось для хранения оружия. Современный музей в Приозерске был открыт 17 июня 1962 года как музей историко-краеведческий, в 1972 году - приобрел статус государственного. В 1992 году в Музее была произведена реэкспозиция, и сейчас в пяти основных разделах представлено как историческое прошлое края – карельская культура, так и средние века, узники крепости, события, связанные с историей края во время вхождения в независимое государство Финляндия, военный период, современность. Музейный фонд Приозерского историко-краеведческого музея составляет свыше 17 тыс. единиц хранения. Большая коллекция археологических находок собрана на территории Карельского перешейка и самой крепости, где неоднократно в последнее время совместно с учеными из Финляндии, Швеции, Прибалтийских стран работали Санкт-Петербургские археологи. Большой успех имела выставка “Из археологического наследия Карельского перешейка”, в которой была представлена финская и шведская культура: ювелирные украшения XI-XIV веков, керамика, древние монеты и т.д. Адрес музея: 188760, Ленинградское шоссе, д.3. Крепость-музей “Корела” Тел. (812-79) - 23-830. Часы работы с 10 до 17 (с 1 июня по 31 августа – с 9 до 18 ч.); Выходной день – понедельник. Библиография: МУЗЕЙ «Крепость Корела»: [Экспозиция музея] // Информ. сайт г. Приозерск Ленингр. обл. [Электр. ресурс] / Е. Кулаков, С. Панченко, С. Войтович. - 2000-2007. – Режим доступа: http://www.priozersk.ru/6/muz/002.shtml | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Причети (вепсы) | |
| Рубрики | |
| Вепсы относятся к народам с особенно развитой формой причети, однако вепсские причитания, как и в целом фольклор вепсов, изучены пока недостаточно. Хотя первое же обращение к их исследованию привело к крайне любопытным выводам вепсская мелострофа (названный так структурно-интонационный феномен, зафиксированный в наиболее выразительной и однозначной форме именно в вепсской причети) не только бытует в фольклоре родственных народов (карел, ижор), но и совпадает по композиции и типу интонирования с напевами заонежских и пудожских былин. В связи с этим было высказано предположение об усвоении русскими сказителями вепсской мелострофы из песенной культуры западнофинских народов (вепсов, карел). Библиография: Строгальщикова, 3. И. Этнокультурные процессы в Карелии // http://vottovaara.ru/karelia/obrad/pogr.html | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Проект «Финского национального парка «Туутари» | |
| Рубрики | |
| Под эгидой общества «Инкерин Лиитто» разрабатывается проект «Финского национального парка «Туутари» (д. Тайцы Гатчинского района), который состоит из двух основных комплексов. В первый комплекс – этнографический включена деревня Тайцы, перестроенная в соответствии с проектом реконструирующим традиционный облик деревни ингерманландских финнов конца XIX века. Второй комплекс – историко-этнографический будет осуществлен в форме реконструкции мызы Куллерво (одного из главных героев Калевалы). В сумме оба комплекса составят единый историко-этнографический музей под открытым небом. Общую координацию деятельности всех заинтересованных в реализации «Туутари» организаций осуществляет редакция журнала «Инкерин Уутисет». Создание национального парка должно привлечь значительное число туристов как из России, так и из зарубежья, сто потребует создания соответствующей туристической инфраструктуры. Реализация проекта «Национальный парк «Туутари» в дальнейшем может служить в качестве образца для осуществления аналогичных проектов во всем мире. Идея создания национальных парков актуальна для всех стран, на территории которых существуют отдельные регионы – анклавы, населенные малыми народами. Кроме того, национальный парк «Туутари» будет способствовать укреплению традиционно дружеских отношений между народами России, Финляндии и Швеции. Библиография: 1. Митюрин Д. Наша инициатива // Соседи: Ингерманландия – история, культура, современность: [Сборник].[СПб.], 2002. – С. 9-11. 2. Сакса Л. Музей коренных народов Петербургской земли в Кунсткамере // Инкери. – 2007. - № 1. – С. 2-3. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Промысловая одежда рыбаков | |
| Рубрики | |
| Рыбачья промысловая одежда в Сойкинском, Кингисеппском и Ораниенбаумском районах носит название «кожан» и представляет собою коленкоровое пальто городского покроя с капюшоном. В целях непромокаемости кожан пропитывается олифой. Производством этой одежды занимаются специалистки портнихи, число которых весьма ограничено. Кожан носится как летом, так и зимою. В летнее время под кожан всегда надевается шерстяная фуфайка или вязаный жилет, так как работать приходится ночью (установка сетей) или ранним утром (лов рыбы). Летний промысловый костюм дополняют кожаные фартук, рукавицы и «улиги» (uilut), местная кожаная обувь до колен, а у некоторых кожаные шляпы. В зимнее время, кроме кожана, надеваемого поверх полушубка, рыбаки носят еще меховые шапки, шерстяные вязаные рукавицы и валенки. Последние иногда заменяются улигами, с которыми надеваются несколько пар шерстяных чулок. Прыткова, Н. Ф. Одежда ижор и води. Из материалов Северо-западной экспедиции 1926–28 годов // Западнофинский сборник / под ред. В. Бартольда. – Л.: Изд-во АН СССР, 1930. – 340 с., 6 л.ил., 5 л.к. – (Тр. / Комис. по изуч. племен. состава населения СССР и сопред. стран ; Т.16). – С. 306-340. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Промыслы | |
| Рубрики | |
| В XIX веке в экономическом укладе ижоры большую роль стали играть отхожие промыслы. Мальчики уходили в подпаски, девушки батрачили на известных в Петербургской губернии огородах под Копорьем. Население восточных ижорских деревень лучше знало русский язык и искало работу в Петербурге: мужчины уходили на фабрики и в мастерские, работали извозчиками, девушки шли в няньки и горничные. Наиболее прибыльным занятием считался извоз. Также был распространен найм на различные сельскохозяйственные работы как в помещичьи хозяства, так и к богатым крестьянам Петербургской губернии. На территории современных Кингисеппского, Волосовского, Ломоносовского районов были широко известны ижоры-пастухи с Сойкинского полуострова, которые нанимались на лето пасти деревенское стадо (так называемые сойколовские пастухи). Этот промысел сохранялся до 1940-х гг. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Промыслы и ремесла традиционные | |
| Рубрики | |
| ПРОМЫСЛЫ И РЕМЕСЛА ТРАДИЦИОННЫЕ, выделились из домашних занятий и ремесел, к-рые были направлены на изготовление предметов крест. быта для собственных нужд. Своеобразие традиционных промыслов Лен. обл. связано с особенностями ист., соц.-экон. и этногр. развития населения. Длительные контакты рус. и финноязычных народов сыграли важную роль в формировании быт. иск-ва края. Нельзя исключить и влияние на творчество мастеров древних центров худож. ремесла – Новгорода, Пскова, Старой Ладоги, Тихвина, а позже СПб. Одним из важнейших занятий народов, населяющих терр. совр. Лен. обл., было ткачество. Встречались практически все изв. в ткачестве техн. приемы: двухремезное, многоремезное, двууточное, браное тканье. Повсеместное распространение имело двухремезное тканье, применяемое для изготовления тонких белых холстов и «пестряди» – клетчатой или полосатой ткани. Большого опыта требовала многоремезная техника тканья с рельефным узором, особенно распространенная в Новоладожском у. Браное ткачество с красно-белыми узорами было развито в Лужском и Лодейнопольском у. Здесь же встречаются и закладные ткани. Интересной разновидностью крест. ткачества являлось изготовление тканных поясов. Их ткали из разноцветных шерстяных нитей на ткацких станах и нестандартных орудиях: дощечках, бердечках и на ниту. Красочностью и нарядностью выделялись вепсские и карельские пояса. С 1930-х широкое распространение получило тканье половиков с хл.-бум. основой и утком из цветных тряпичных лент. Вышивка – традиционный вид нар. творчества. Это иск-во было развито в дер. Лужского, Новоладожского, Лодейнопольского, Тихвинского, Устюженского у. Еще в 1920-е многие местные вышивальщицы владели старинными декорат. швами и узорами, к-рые передавались из поколения в поколение. Широко применялся двухсторонний шов-«роспись», иногда в сочетании с гладью-«атласником» и «набором». Часто в вышивке использовали такие приемы как «крест», «тамбур», а также различные варианты «строчки». Рус. мастерицы Лужского и Новоладожского у. вышивали тамбуром пышные растительные узоры, используя нити, окрашенные яркими анилиновыми красителями. Узоры с геометрическим орнаментом, выполненные двухсторонним швом цветной шерстью, украшали детали одежды ижор и води. В Новоладожском у. местные портные шили к праздникам и свадьбам «щегольские» дубленые полушубки, правую полу и воротник к-рых украшали узорным шитьем. «Стародавний», «досюльный» двусторонний шов применялся для вышивки обрядовых полотенец у русских и вепсов. Орнамент вышивки представлял собой геометризованные мотивы, образующие бордюры, или сложные сюжетные композиции, изображающие фигуры людей, животных, птиц, а также растительные узоры. В сюжетных вышивках нередко встречаются также геральдические птицы, напр., двуглавый орел. У южных вепсов встречались многоцветные узоры, выполненные «строчкой по сетке». Новоладожские мастерицы украшали головные уборы жемчужным шитьем («низание», «саженье»). Такие предметы являлись семейной ценностью и нередко передавались по наследству по жен. линии. Применение жемчуга было закономерным, т. к. он добывался в сев. реках басс. Ладожского и Онежского оз. Полотенца, подзоры простыней, домотканые скатерти обычно обшивались кружевом, плетенным на коклюшках или связанных крючком, реже – на спицах. Коклюшечное кружево изготовляли крестьянки Никольской вол. Шлиссельбургского у., Мозинской, Покровской, Дудергофской и Тосненской вол. Царскосельского у. Широкой изв. пользовались кружевницы Новоладожского у., к-рые плели на коклюшках в осн. предметы большого размера: покрывала, накидки, пелерины, косынки и пр. (см. Захожское кружево). Произ-во кубовой набойки (старинной техники крашения тканей) с крупно- или мелкоузорными геометрическими и растительными орнаментами сохранялось еще в 1930-е в вепсских и рус. деревнях Тихвинского р-на. Резьбой и росписью по дереву украшались избы, предметы домашней обстановки и утварь (см. Фасадная резьба). В любом крест. х-ве встречались изделия, плетенные из корней ели или сосны, а также изделия из щепы, прутьев и берестяная «серебр.» посуда, выполненная диагональным или прямым плетением. К пам. нар. иск-ва относятся прялки. Делали их в каждой семье для собственных нужд. Наиболее искусные мастера изготовляли прялки и на заказ. Прялки из Новоладожского у. расходились по неск. уездам. Широко бытовали цельные «корневые» прялки, вырубавшиеся из дерева с корнями. В каждой местности складывались свои формы прялок и приемы их украшений (см. Волховская школа росписи). Изготавливалась разнообразная глиняная утварь. В селениях по ср. течению рр. Оять, Явосьма, Паша находились центры гончарного произ-ва. Занятие гончарным промыслом было зафиксировано в отд. волостях Ямбургского, Лужского, Царскосельского уездов (см. Гончарное дело; Оятская керамика). Одним из старинных центров металлообработки являлся г. Тихвин. Выполненные здесь накладные или врезные замки с фигурно кованными личинами, а также ключи и светцы, украшенные ажурным орнаментом, отличаются разнообразием и изяществом. Кустарное произв-во гармоней было развито в кон. XIX – нач. ХХ вв. в с. Большое Заборовье (ныне Тихвинский р-н), в г. Тихвин и др. С XIX в. на терр. обл. получили развитие кустарные промыслы – мелкотоварное произ-во изделий, ориентированое на рынок. Оно стало дополнительным хоз. занятием крест. нас. и осн. занятием значительной части гор. жит. В большинстве своем кустари сохраняли традиционные инструменты и техн.-технол. приемы обработки природных материалов (дерева, глины, волокнистых веществ, кожи, металла). В осн. эти изделия были рассчитаны на небогатого гор. потребителя. Приспосабливаясь к его вкусу, мастера совершенствовали технику изготовления, форму и отделку изделий. Помимо своего осн. назначения, эти предметы обладали худож. ценностью и отражали эстетические представления и вкусы их создателей. На терр. совр. Лен. обл. кустарные промыслы существовали повсеместно, но в структуре хоз. занятий нас. занимали разл. место. Процесс индустриализации привел к постепенному исчезновению мн. промыслов, в т. ч. направленных на произ-во с.-х. орудий, средств передвижения, столярного промысла и пр. Отд. промыслы сохранялись до наших дней. Наибольший их расцвет связан с образованием в 1968 Лен. обл. производственного объединения нар. худож. промыслов, деятельность к-рого была направлена на возрождение, сохр. и развитие традиционных промыслов. После распада объединения в нач. 1990-х произошло угасание работы его центров. В настоящее время мастеров поддерживает Ассоциация нар. худож. промыслов и ремесел, общественная орг-ция «Палата ремесел» и Ленинградский областной учебно-методический центр культуры и искусства. Лит.: Тихвинский историко-мемориальный и архитектурно-художественный музей: Путеводитель-каталог: Этнографические коллекции и предметы религиозного назначения. СПб., 2001; Киселев В.И. «От добрых рук ничего не уходит» // Область культуры. 2006. № 5. С. 57-60. Д.А. Горб | |
| Авторы | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Прощание с покойником | |
| Рубрики | |
| В доме с покойником прощались редко и только те, кто по каким-то причинам не мог присутствовать при выносе. Тот, кто не шел на кладбище, прощался на улице, у дома, на росстанях, на краю деревни. Раньше у северных и средних вепсов при проводах поминали умершего «белым» киселем из общей чашки, у южных и соседних с ними средних (тихвинских) кроме киселя обязательными поминальными кушаньями были кутья и вареные яйца. Здесь вся поминальная еда выносилась обязательно в решете. Каждый, прощаясь, должен был непременно помянуть покойного. Для выноса покойного делались специальные носилки из двух еловых жердей. В похоронной обрядности вепсов, так же как и других финно-угорских народов, погребальные носилки играли важную роль. На них, если кладбище было недалеко, покойного несли до могилы. В случае если на погост приходилось ехать, гроб на носилках доносили до росстаней или до конца деревни. И теперь, когда чаще всего гроб везут на кладбище на машине, до могилы его непременно несут на носилках. Носилки с гробом ставят над могилой для последнего прощания. После погребения носилки используются как надмогильные сооружения. У части средних (пяжозерских и тихвинских) вепсов известен обычай «погребицы», когда на крышку гроба стелили «узорное» полотенце или холст. В Тихвинском районе этот обычай сочетался с правилом «первой встречи», т. е. «погребица» вручалась первому, кто встречался похоронной процессии. Пяжозерские вепсы передавали ее на кладбище нищим, или она шла в пользу церкви. У тихвинских вепсов, если никто по пути на кладбище не встретился, «погребицу» вешали на могильную палочку. Этот обычай бытовал и среди пяжозерцев. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Радуница и Родительские субботы | |
| Рубрики | |
| Для води, ижоры и русских Кингисеппского района Лениградской области характерно существование Радуницы и Родительских суббот, а финнами эти праздники не отмечались. Несмотря на многовековое соседство води, финнов, ижоры и русских, культурное своеобразие этих этнических общностей на примере поминальной стороны календарных праздников в значительной мере сохранилось. Киселев, С. Б. К вопросу о поминальной стороне календарных праздников населения Ингерманландии // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 1998 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях) - IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. – СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Разновидности вышивки (ингерманландские финны) | |
| Рубрики | |
| Выделяются две разновидности народной вышивки двусторонним швом. В западной части Ямбургского уезда преобладали вышивки цветной шерстью с узорами геометрического характера: в виде косых крестов, розеток, ромбов. Большинство узоров исполнены ярко-красным, синим и зеленым гарусом; некоторые дополнены темно-красным, серо-голубым, темно-зеленым, желтым цветом. Узоры миниатюрны, отчетливы, словно прорисованы тонкими яркими линиями. В вышивке восточной части уезда, выполненной красной нитью по полотну, чаще встречаются изображения птиц с хвостом-розеткой, всадников на двухголовых конях, женские фигуры. Они вышиты широкими рельефными стежками – «шашками», отличаются крупным масштабом фигур. Финские головные уборы - «сорокки» с прямоугольным ожерельем из парчи, шелка или кумача, с нашитыми лентами или галуном, сохранялись до конца прошлого века во многих деревнях. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Расплетание косы | |
| Рубрики | |
| Коса расплетается при участии всех родственников, хотя главную роль тут играют крестная мать и плачея.Невеста с плачем просит гребенку, затем ходят три раза вокруг сундука, на котором сидит невеста. Ходьба повторяется, причем два раза невеста сама садится на сундук, а на третий раз невесту сажают - только после того, как патьвашка своим кнутом ударит крестообразно по поверхности сундука. При этом патьвашка должен быть в возбужденном состоянии. Библиография Карельский сборник / Академия Наук СССР. – Л.: изд-во Академии наук ССР, 1929. – 106 с. Стр. 36-64. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
