Номера газет
/
Свирские огни 23.06 1973 №75
| Народ лесных деревень | |
| Рубрики | |
| Вепсы – коренной народ, места традиционного проживания которого находятся в трех регионах Российской Федерации – в Вологодской и Ленинградской областях и в Республике Карелия. Численность вепсов – 12,5 тысяч человек. Традиционные занятия вепсов – рыболовство, охота и земледелие. До крещения Руси вепсы были язычниками, в некоторых селах язычество частично сохранялось и до XIX века. В современных обрядах вепсов сохранилось очень многое из язычества. Это относится и к верованиям – православие и язычество незаметно слились. По языковым особенностям вепсов можно разделить на три диалекта – северный, средний и южный. Все они имеют некоторые различия между собой, но носители разных диалектов прекрасно понимают друг друга. Носители северного диалекта живут около Онежского озера, на его юго-западном побережье. На среднем диалекте, по словарному запасу самом богатом, говорят вепсы рек Оять и Свирь, а также вепсы побережья Белого озера и Белозерско-Онежского водораздела. Южный же диалект, самый малоизвестный, сохранивший некоторые древние формы языка, бытует у вепсов Бокситогорского района Ленинградской области. Вепсский язык ученые относят к уральско-юкагирской языковой семье, прибалтийско-финской группе языков. Ученые-финно-угроведы вепсский язык называют даже санскритом прибалтийско-финских языков, настолько хорошо он сохранил древние формы, многие из которых восходят к прибалтийско-финскому праязыку. Кроме вепсов в прибалтийско-финскую группу на данный момент входят финны, карелы, эстонцы, саамы и др. История народа началась примерно 2 тысячи лет назад, когда вепсский народ с южного побережья Ладожского озера пришел осваивать нынешние территории Карелии, Ленинградской и Вологодской областей и частично Архангельской области. Согласно топонимическим и археологическим исследованиям, а также упоминаниям письменных источников, вепсский народ занимал территорию от Ладожского озера до Северной Двины. До вепсского населения на этих территориях проживали саамы, о чем свидетельствуют названия географических объектов, в частности озер. Сейчас территория проживания вепсов во много раз меньше, чем было сотни, а то и десятки лет назад. Вепсские селения располагаются на юге Республики Карелия, на северо-востоке Ленинградской области и на северо-западе Вологодской. Перед революцией территория проживания вепсов была единой, и была тесная связь между вепсскими селами. После революции ситуация стала иной: Советское правительство создало новые административные образования, и единая до этого вепсская территория оказалась поделенной на три части, связь между селами оказалась нарушенной. Дороги, которые были единственным связующим звеном между ними, утратили свое значение и стали постепенно исчезать, так как о них перестали заботиться. Это был первый и очень болезненный удар по народу, который имел собственное самосознание. Но было много и положительного. Часть вепсов проживала в Республике Карелия, которая помимо государственного законодательства имела собственное, свою Конституцию. И благодаря тому что с самого образования республики ее правительство возглавляли карелы и финны, национальная политика в ней была лояльной и по отношению к вепсам. В Карелии вепсы имели возможность вписывать свою национальность в паспорт, свободно разговаривать на своем родном языке не только дома, но и в школах, общественных местах. Иная была ситуация в Ленинградской и Вологодской областях. Особенно в Вологодской области - власти никоим образом не заботились о маленьком народе, который проживал в ее северо-западной части. Жителям села Пяжозеро и другим вепсским селам в его окрестностях пришлось пережить перенос границы между Ленинградской и Вологодской областями. И село Пяжозеро мановением властной руки из Ленинградской области вдруг перенеслось в Вологодскую. Следующим тяжелым ударом для вепсов оказалось расселение наиболее удаленных сел «как неперспективных» в 1950-х годах. В числе таковых оказались большей частью вепсские села Вологодской области – Шимозеро, Кленозеро, Нажмозеро, Сяргозеро и т.д. В целом до расселения в группе сел, называвшихся еще Шимозерским кустом поселений, проживало около десяти тысяч вепсов. И из крупного культурного центра маленького народа Шимозерье вдруг превратилось в безлюдную лесную глушь. Из этих сел в Вологодской области сохранились только Пяжозеро, Куя и Пондала. Село Пяжозеро, например, сохранилось благодаря нежеланию людей покидать родные места, несмотря на угрозы властей. Жители села рассказывают: когда в Пяжозеро приехало районное начальство, и был организован всеобщий сход жителей, им на собрании объявили, чтобы они собирали свои вещи, забирали скот, заколачивали дома и шли, куда им скажут. Можно представить состояние людей, когда им это сказали. Возможно, люди бы и согласились, если их так вынуждали, но в самый разгар собрания одна бабушка встала и сказала: «Люди добрые, куда же вы пойдете, вы потом всю жизнь проклинать себя будете. Не сможете вы жить на чужом месте. Ведь это наша родина, здесь жили наши предки, это земля нашего народа». После этой речи никакие угрозы и увещевания начальников не смогли подействовать на людей. Пяжозеро осталось жить. Вплоть до конца 1980-х годов в Вологодской области вепсы не признавались как народ. «Нет такой национальности», – говорили в паспортной службе и вписывали в паспорт русскую национальность. В школах детям строго запрещалось разговаривать на родном языке, это считалось некультурным, за это стыдили. Может, поэтому в вепсских селах сейчас редко можно встретить ребенка, который говорит на своем родном языке. | |
| Авторы | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Находки захоронений. Военное снаряжение | |
| Рубрики | |
| В мужских захоронениях X в. обнаружены мечи, наконечники копий и стрел, топоры, которые соответствовали уровню развития военного снаряжения того времени и ничем не отличались от древнерусских. Это вооружение, скорее всего, закупалось в древнерусских городах. Необходимо заметить, что оятское население, судя по небольшому, по сравнению с другими районами Приладожья, количеству оружия, найденному в курганах, не отличалось особой воинственностью. Известны всего три меча. У одного на лезвии демаскированный узор, у другого рукоять плотно обвита серебряной проволокой, от третьего остались лишь обломки. Такие мечи встречены во многих странах Центральной и Северной Европы, а также на территории Руси в X — первой половине XI в. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Находки захоронений. Украшения женского костюма (вепсы) | |
| Рубрики | |
| Продукция ювелирного ремесла представлена украшениями для женского костюма. С помощью изделий из цветных металлов удается выявить конкретные исторические связи народа с различными, порой весьма удаленными территориями на определенных временных отрезках. Так, для женского комплекта украшений X в. характерны гривны — шейные обручи, изготовленные из железа, бронзы и изредка серебра. Наиболее употребительными в это время были гривны из круглой проволоки, один конец которой заканчивался многогранной головкой, а другой — петлей. Они импортировались из Финляндии и Прибалтики. У населения р. Ояти проявилась особая склонность к бусам. В курганах представлены целые ожерелья из сердоликовых, стеклянных, пастовых глазчатых бусин. Уникальна низка бус массой около 800 г, состоявшая из очень крупных черных глазчатых бусин. Такие бусы изготовлялись, скорее всего, в Византии и попали на Оять в результате торговых контактов. На предплечьях одежда крепилась парными овально-выпуклыми фибулами-застежками западноевропейского, точнее скандинавского происхождения. Эти фибулы получили широкое распространение не только в Скандинавии, но и в Центральной Европе, на территории Советского Союза. Наиболее часто встречались двускорлупные фибулы : верхняя, иногда позолоченная “скорлупка” накладывалась на нижнюю гладкую, по ободку которой шел орнамент. Поверхность фибулы покрывалась узором в виде ленточного плетения, изображениями переплетающихся чудовищ, стилизованных масок. Фибулы соединялись друг с другом цепочками или низками бус. Вместо скорлупообразных фибул могли использоваться подковообразные. На груди (в центре) располагалась трилистная или щитообразная фибула тоже скандинавского происхождения. На руках носили массивные бронзовые браслеты. Выпуклая, ажурная верхняя часть браслета украшалась кусочками драгоценных металлов (к сожалению, при раскопках они не обнаружены). Не все предметы в женском костюме X в. были западноевропейскими. К парным фибулам на длинных спиральках подвешивались пластинчатые и объемные подвески-уточки, бубенчики, бусы-“флакончики”, ножи в ножнах и т. д., характерные для финно-угорского мира. К началу XI в. число таких украшений увеличивается. Появляются копоушки, названные так археологами, поскольку использовались они для чистки ушей и в качестве украшений. Кроме того, входят в употребление бронзовые амулеты в виде ключей, ложечек, кресала для высекания огня с бронзовыми рукоятями и пластинчатые с ушками и прочие предметы. В XI в. многие западноевропейские вещи исчезают, вместо них появляются разнообразные древневепсские украшения, изображающие птиц и животных, к которым в свою очередь подвешивались на цепочках колоколообразные подвески, привески в виде лапок водоплавающих птиц, так называемые шумящие украшения, при движении издававшие мелодичные звуки. В целом же для женского костюма по-прежнему характерно обилие бронзовых украшений на груди, поясе и руках. В XI—XII вв. в обиход входят славянские изделия. В одних случаях они свидетельствуют о славянском влиянии, в других — о наличии славян в древневепсской среде. Разнообразные височные кольца являлись украшением для головы. Они делались из бронзы или серебра и крепились ремешками к вискам по нескольку штук с каждой стороны. Крестики и крестовидные подвески, серебро- и золотостеклянные бусы, витые браслеты, игольники (в них хранились швейные иглы) с ажурными или сплошными орнаментированными навершиями подвешивались к поясу на шнурках или ремешках и дополняли комплект украшений. В XII—XIII вв. набор женских украшений становится более скромным: конические шумящие изделия с бутылкообразными или лапчатыми привесками, бронзовые бусы с напаянными кружочками, височные кольца, браслеты. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Начало родов | |
| Рубрики | |
| Начало родов знаменовалось обрядом, в котором женщина обращалась к духам-хозяевам хлева или, по более поздним представлениям, к духам-хозяевам родильного места с просьбой на разрешение занять место для родов и не наблюдать за ней, ибо роды рассматривались как таинство: «Rodinsijan izandaized, rodinsijan emagaized! Pastkat mindei rodimaha kaks’ henged erizi. Kut etei nahtet laps’ tegese, muga i etei nahkoi rod‘ise» – «Хозяева и хозяюшки родильного места, пустите меня рожать две души врозь! Как вы не видели, как дитя делается, так и не увидите, как рождается!». Полагали, что если не спросить разрешения, то духи обидятся и подменят ребёнка в момент его появления на свет. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Обонежье | |
| Рубрики | |
| ОБОНЕЖЬЕ, ист.-культурный регион на северо-западе Европ. части России. Включала в свой состав терр. вокруг Онежского оз. Являлась частью Новгородского гос-ва: по письм. источникам с XII в. известна Обонежская сотня как адм.-терр. образование Вел. Новгорода. С кон. XV в. появляются сведения об Обонежской пятине, к-рая была самым крупным регионом Новгородской земли. Площадь ее терр. составляла ок. 106 тыс. кв. км. В сер. XVI в. Обонежская пятина была разделена на Нагорную и Заонежскую половины. В 1708 терр. О. вошла в состав Ингерманландской (позднее С.-Петерб.) губ., в XIX – нач. ХХ вв. оказалась на смежных терр. Олонецкой и Новгородской губ. В наст. время регион О. охватывает смежные терр. востока Лен. обл., северо-запад Вологодской обл. и юго-восток Республики Карелия. Особенностью этой терр. является интенсивное межэтническое взаимодействие славянского и прибалт.-фин. (карельского и вепсского) нас. Здесь расположены природные парки (в т. ч. «Вепсский лес»), сохр. уникальные памятники дерев. зодчества. Лит.: Неволин К.А. О пятинах и погостах новгородских в XVI в. СПб., 1853; Мусин А.Е. Становление Обонежского ряда в IX–XIV вв. // Тихвинский сборник. Вып. 1: Археология Тихвинского края. Тихвин, 1988. С. 43-48. С.Б. Егоров | |
| Авторы | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Обряд воцерковления | |
| Рубрики | |
| Цикл очистительных и социальных обрядов завершался на сороковой день после родов христианским обрядом воцерковления. Согласно церковным предписаниям, женщина после родов считалась нечистой сорок дней и не могла в этот период посещать храм. По окончании этого срока ей следовало получить в церкви благословление – освящение или очистительную молитву. Обряд так и назывался у вепсов kauda molitva otmaha – букв. «ходить брать молитву». Для новорожденного обряд воцерковления означал посвящение его в члены православной церкви. В храме священник, взяв ребенка на руки, нес его, если это была девочка, до алтарных дверей, а если это был мальчик, то вносил в алтарь. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Обряд убирания последа | |
| Рубрики | |
| Обряд убирания последа у вепсов носил название hut’ta jalgeliized (букв. «хоронить послед») и действительно напоминал похороны. Это было отнюдь не случайно, ибо тщательное «захоронение» последа считалось залогом здоровья и чадородия матери. Столь ответственный обряд всегда совершала свекровь. Если в дальнейшем роженица страдала женскими болезнями или бесплодием, то она в качестве виновницы своих бед подозревала свекровь, плохо спрятавшую послед. Свекровь мыла послед в течение трех дней, а на ночь убирала его под кровать матери. Затем, завернув послед в чистую тряпку, помещала его в берестяную коробку или лапоть. В таком виде послед закапывался в подполье, хлеву или под первым венцом дома. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Обряды для облегчения родов | |
| Рубрики | |
| Для облегчения родов совершались разнообразные магические действия, имитирующие «свободный выход» ребёнка из чрева матери: развязывались узлы на одежде роженицы, распускались её волосы, открывались печные трубы и двери во всех жилых и хозяйственных постройках. Особенно широко использовалась проточная вода из рек, ручьев, родников или вода, которой в магическом действе придавалось течение по искусственному «руслу». Такая вода символизировала беспрепятственное прохождение плода по родовым путям матери (легкие роды). Роженицу поили водой, пропущенной через ствол ружья или рожок подойника. Символом родовых путей могло выступать и отверстие в жернове, куда воду пускали со словами: «Kut mina necis ahthis kivis pastan voten, muga hanel aveikaha prohodad» – «Как я в этом тесном камне пускаю воду, так у нее пусть откроются проходы». Самым известным способом помощи роженицы у вепсов было опрыскивание её лица речной, ручьевой или родниковой водой. Это делал муж, набрав воду в рот. Этот обряд бытовал также у русских. По мнению исследователей, образ разинутого рта, извергающего воду, органически сочетался с образами живота, чрева, родов. У вепсов известны и другие обряды с участием мужа, представляющие собой пережиточные формы кувады. Они, как правило, совершались в случае тяжелых родов и были связаны с народным представлением о том, что присутствие мужа может облегчить страдания жены. Так, в Шимозерье если жена не могла долго разродиться, то муж обходил избу или деревню с иконой или объезжал их на лыжах. В Прионежье для скорейшего разрешения от бремени жена садилась мужу на колени. Как правило, вепсские женщины предпочитали рожать в позах «стоя на коленях» или «лежа». | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Обряды социализации новорожденного | |
| Рубрики | |
| Существовала также группа обрядов, совершаемых над ребёнком,которая имела целью его превращение из биологического существа в социальное. С момента рождения с помощью магических действий ему пытались привить внешние и внутренние качества, обладание которыми ценилось в данном обществе. Чтобы ребёнок (особенно девочка) вырос красивым, его лицо прямо на месте рождения обмывали молоком матери. Крестьянским идеалом красоты считалась нежная белая кожа. Различными магическими способами младенцу пытались привить послушание. Например, сразу после родов свекровь или повитуха трижды обводили горящей лучиной вокруг правой ноги матери. Любопытно, что в одном из вариантов обряда лучину мог заменять сам новорожденный. Далее следовали обряды включения ребенка в семейно-родовой коллектив. Первой символической границей, которую необходимо было пересечь новорожденному, чтобы войти в семью, был порог избы. Для этого свекровь, войдя в дом, клала завернутого в пеленки ребенка у порога, а идущая следом мать перешагивала через него. После этого свекровь подносила младенца к печи или клала его ненадолго на шесток. Тем самым ребенок приобщался к древней родовой святыне и попадал под покровительство духа огня. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Обряды, связанные с пуповиной | |
| Рубрики | |
| Важное место в родильной обрядности вепсов, как и многих других народов, занимали магические действия, связанные с пуповиной (nabarihm – букв. «пуповый шнурок») и последом (jalgeliized). Инструментом для перерезания пуповины обычно служили ножницы, заранее приготовленные роженицей. При родах вдали от дома известны случаи, когда пуповина отрезалась серпом или острым камнем, по которому ударяли вторым камнем. Место среза всегда смазывалось материнским молоком. Для перевязывания пуповины чаще всего использовались волосы матери, играющие роль оберега для ребёнка. Иногда защитные свойства волос усиливались дополнительными магическими правилами. Например, с головы обязательно отрывались только три волоса, растущие по соседству. В качестве материала для перевязывания известна также льняная нить, к которой, как правило, добавлялись материнские волосы. В северновепсской группе было принято пуповину первого ребёнка перевязывать кончиком ленты, которой были связаны волосы матери во время её венчания. Вепсы, как и многие народы, считали, что сохранность отсохшей пуповины обеспечивает благополучие ребёнка. Поэтому ее тщательно прятали за матицу или в сундук. В то же время среди части вепсов бытовали представления о защитных и целительных свойствах отсохшей пуповины. Для этого её клали в люльку малыша, использовали при лечении грыжи у младенца или женского бесплодия. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Обувь вепсов | |
| Рубрики | |
| Важным дополнением к одежде служила обувь. Многие виды обуви были одинаковы как для мужчин, так и для женщин. Развитое у вепсов плетение из бересты способствовало широкому распространению среди них берестяной обуви. Берестяную обувь представляли лапти двух видов (virzut, stupnad) и плетеные сапоги (upakod). Лапти (virzut) изготовлялись техникой прямого плетения. Они имели низкие борта и оборы по бокам. Такие лапти носили с холщовыми наголенками (kalzut), известными под таким названием и среди карел и эстонцев. Ступни (stupnad) плелись в высокими бортами в виде башмаков, плотно сидящих на ноге, что не требовало завязок. В рассматриваемый период лапти и ступни представляли собой рабочую обувь на подсеке и сенокосе. Исключением являлись южные вепсы, у которых ступни значительно долго оставались праздничной обувью. Вепсы умели плести из бересты сапоги с высокими голенищами. Такие сапоги использовали для хождения по болотам и лесам. Маленькие берестяные сапожки одевались детям. Наиболее распространенным видом кожаной обуви, которая в равной мере носилась и мужчинами и женщинами, являлись сапоги (общие названия - upakod, sapkad). Они различались по покрою. Сапоги, в которых передок и длинное голенище кроились из одного куска кожи, назывались krukad, а с пришивными головками – polukrukad. Повседневной женской кожаной обувью были башмаки (kotad) без застежек в виде галош. В более позднее время праздничной обувью среди вепсянок становятся полусапожки (polusapkad) на резинках или застежках, покупные или самодельные, из кожи домашнего дубления. Развитый во многих вепсских деревнях пимокатный промысел обеспечивал народ постоянной зимней обувью – валенками. О популярности этого вида обуви среди вепсов говорит множество его названий: jauganik kang, katank, upak, valenc, villak - «валенок»; bot, skotk, valenctaps – «стоптанный валенок» и т.д. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Одежда (вепсы) | |
| Рубрики | |
| Древние вепсы шили одежду из шерстяных, льняных и конопляных тканей. Шерстяная была двух видов: грубая из ниток неравномерной толщины и тонкое кустарное сукно. Сырьем служила шерсть груборунной овцы местной породы, которая большую часть года содержалась на подножном корме. Ткани, сотканные на ткацком стане, имели полотняное или саржевое плетение. Пояса, тесьма, ленты изготовлялись нестаночным методом. Их плели на вилочке, ткали на дощечках. Шелковые ткани попадали к древним вепсам из среднеазиатских стран в результате многоэтапных торговых контактов. Сохранился фрагмент ткани «занданачи», получившей название от бухарского селения Зандана. Высокий технический и художественный уровень тканей обеспечил им мировую известность. Еще два фрагмента шелковых тканей являются остатками воротников, вышитых золотыми нитями. Воротники сделаны из плотного, безузорного шелка фиолетового цвета полотняного переплетения, видимо, византийского происхождения. Один украшен бисеринками, другой – двумя рядами стеклянных голубых бусинок (он застегивался сзади на бронзовую пуговку). На воротниках – золотая вышивка шириной 3 см. Орнамент состоит из повторяющихся, плотно примыкающих друг к другу полуциркульных арочек, в которых помещены крылатые грифоны и изображения «древа жизни». Вышивка выполнена способом на проем или в прокол серебряными, позолоченными нитями, спряденными на шелковую или льняную нитку. Вышивальщицы, чтобы не повредить дорогой шелк, вначале делали в шелке отверстия с помощью тонких костяных проколок, а потом уже через них пропускали иглу с металлической нитью. В результате такой работы на изнанке получались короткие стежки, а на лицевой – длинные. Таким образом, создавалась блестящая поверхность вышивки. Золотное шитье было известно в X–XII вв. не только на Руси, оно получило распространение и в странах Западной Европы, и в Византии. Оятская вышивка, хотя и не отличается по технике исполнения от других подобных изделий, но оригинальна рисунком: такие грифоны ранее на вышивках не встречались. Видимо, воротники сделаны оятскими мастерицами, которые попытались в рисунке выразить художественные вкусы и идеи своего времени. Элементы орнамента «древо жизни» и грифоны – это символы плодородия и добра в древнерусском прикладном искусстве. При изготовлении тканей из растительных волокон встречались известные трудности, связанные с получением соответствующего сырья. Почвенный покров бассейна р. Ояти характеризуется средне- и легкосуглинистыми почвами. Их естественного плодородия не хватало для получения хорошего урожая. Значительные площади заняты торфяно-подзолистыми почвами, нуждающимися к тому же и в осушении, однако древние вепсы занимались и земледелием, хотя это требовало от них огромной затраты сил. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Одежда умершего (вепсы) | |
| Рубрики | |
| Одежда и постельные принадлежности умершего сжигались. Обязательное сжигание их зафиксировано в Ладве и Мягозере. Объясняют это боязнью порчи, исходящей от них. У южных и средних вепсов, судя по высказываниям информаторов, сжигать их начали недавно: «раньше не сжигали, постирают, но до сорочин не держали, потом попрошайкам давали». Теперь жгут из-за того, что она никому не нужна, отчасти и по соображениям гигиены: «ею брезгуют». Обычай сжигать стружку от гроба, солому, на которой мыли покойника, березовые ветки и другие предметы, оставшиеся после умершего, известен у многих народов и считается пережитком некогда бытовавшего обряда трупосожжения. У вепсов он также, возможно, восходит к существовавшему в X—XI вв. у древней веси обряду трупосожжения . Время устройства костра сейчас у вепсов различное. Чаще распространено сжигание «вещей» покойного во время погребения, в некоторых районах (у тихвинских и мягозерских вепсов) их сжигают после возвращения с кладбища. При сжигании наблюдали: «куда летит дым, в той стороне скоро будет покойник». На кострище «знающие» клали крест из лучины. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Олонецкая губерния | |
| Рубрики | |
| ОЛОНЕЦКАЯ ГУБЕРНИЯ, адм.-терр. единица на сев.-зап. России в кон. XVIII – нач. XX вв. В 1773 была создана Олонецкая провинция (область), центром к-рой становится г. Олонец. В 1776 провинция приписывается к вновь созданному Новгородскому наместничеству. В 1782 центр провинции переносится в г. Петрозаводск. В 1784 образовано Олонецкое наместничество на правах губернии. Первоначально оно состояло из шести уездов: Петрозаводского, Олонецкого, Каргопольского, Вытегорского, Повенецкого и Кемского. В 1785 образовалось еще два у.: Лодейнопольский и Пудожский. В 1796 Олонецкое наместничество ликвидировано, а его терр. разделена между Архангельской и Новгородской губ. В 1801 организована О. г. с семью уездами: Петрозаводским, Олонецким, Повенецким, Пудожским, Вытегорским, Каргопольским и Лодейнопольским. На западе губерния граничила с Вел. княжеством Финляндским, на севере и востоке – с Архангельской губ., на юго-востоке – с Вологодской, на юге – с Новгородской, на юго-западе – с С.-Петерб. губ. Ее терр. составляла ок. 127,8 тыс. кв. км, население (по данным переписи 1897) – 364 тыс. чел. В 1920 из О. г. были выделены терр. с карельским населением, на к-рых была создана Карельская трудовая коммуна (в 1923 преобразована в Карельскую АССР). В кон. 1922 О. г. упразднена, часть ее вошла в состав Петроградской (Ленинградской) губ. В XIX – нач. ХХ вв. на терр. совр. Лен. обл. находились земли Лодейнопольского, Олонецкого и Петрозаводского уездов О. г. Лит.: Памятные книжки Олонецкой губернии. Петрозаводск, 1857–1915; Обзор Олонецкой губернии. Петрозаводск, 1874–1914; Петров К.М. Краткое описание Олонецкой губернии. Петрозаводск, 1881. С.Б. Егоров | |
| Авторы | |
| Тематические группировки |
|
|
|
|
| подробнее… | |
| Оплакивание покойника | |
| Рубрики | |
| Вепсы относятся к народам с особенно развитой формой причети. Однако, вепсские причитания, как и в целом фольклор вепсов, изучены пока недостаточно. Хотя первое же их исследование привело к крайне любопытным выводам: вепсская мелострофа (названный так структурно-интонационный феномен, зафиксированный в наиболее выразительной и однозначной форме именно в вепсской причети) не только бытует в фольклоре родственных народов (карел, ижор), но и совпадает по композиции и типу интонирования с напевами заонежских и пудожских былин. В связи с этим было высказано предположение об усвоении русскими сказителями вепсской мелострофы из песенной культуры западнофинских народов (вепсов, карел). Уложив покойника, начинали его оплакивать. Причитывали в основном близкие родственницы. Имеются единичные свидетельства о том, что оплакивали и мужчины. Особенно полагалось плакать дочери по умершей матери – «путь легче». Оплакивать маленьких детей не было принято – «их там задразнят». До погребения все односельчане и родственники из других деревень приходили проститься с покойным. Запрещалось посещать покойников только беременным женщинам, иначе лицо (или губы) у родившегося ребенка будут «бледными, синими или желтыми». В случае, если покойник был близким родственником и на похороны идти нужно было непременно, беременная женщина прятала за пазуху красную тряпку или деревянную ложку, которые якобы предохраняли плод от нежелательных последствий. Есть даже поговорка: «на похороны идут за сто верст, на сорочины - кого позовут». Вновь пришедшие причитывали, обращаясь к покойнику с плачем, содержание которого чаще всего сводилось к сожалению, что умерший уже больше никогда его не встретит. Этикет требовал, чтобы навещающие сперва здоровались с покойником, а затем с остальными. Кроме словесного приветствия принято было махнуть платочком над умершим и поклониться ему. Пришедшие навестить покойника поминали его «белым» киселем (овсяным или из ржаных высевок) из общей чашки. Покойника старались не оставлять одного даже ночью. В темное время суток в комнате умершего обязательно должен был гореть свет. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Орнитоморфные изображения в вышивках (вепсы) | |
| Рубрики | |
| Исключительно развиты орнитоморфные мотивы, причем преимущественно в вышивках полотенец, у средних и южных вепсов. Исполнялись они старинной техникой - двусторонним швом и строчкой по сетке. У северных вепсов они отмечены реже. Композиции имели несколько основных типов: птицы, повернутые друг к другу, образовывали раппорт с рисунками геометризованных деревьев или вышивались одной крупной фигурой на всю ширину полотенца. Птицы были одной из наиболее распространенных фигур при заполнении орнаментального "поля" между другими изображениями, а также в фризовых окаймлениях узоров. Часто птицы оказывались также атрибутами других мотивов (например, женская фигура с птицами в поднятых руках, дерево с птицами на ветвях и т.д.). Орнитоморфные изображения в вышивках вепсов, как и у соседних народов, выполнены в условно-реалистическом стиле, и поэтому определить в них какие-либо конкретные виды птиц можно лишь с большой долей вероятности. В отдельных случаях можно узнать птиц из семейства водоплавающих, куриных (лесных), хищных, а также, возможно, болотных птиц. Орнитоморфные мотивы в вепсских вышивках можно свести к нескольким иконографическим типам. Первый включал различные варианты профильных, одноглавых птиц с поднятым крылом и веерообразным хвостом. Второй тип изображал птиц без крыла, причем хвост вышивался в виде большого круга, спирали или же Г-образной формы. Третий тип - это также профильные птицы, но с двумя разнонаправленными головами и одним туловищем. Наконец, еще одна разновидность - также двухголовые птицы с корпусом, поставленным в фас, в которых узнается изображение двуглавого геральдического орла. Мотивы двуглавой геральдической птицы, по единодушному мнению исследователей, были усвоены крестьянскими вышивальщицами в позднем средневековье, генетические истоки трех первых типов, видимо, более древние. Некоторые из них обнаруживают сильное стилистическое и иконографическое сходство с орнитоморфными подвесками из металла, которые в период раннего средневековья были характерными украшениями у "чудских" и смешанных славяночудских племен Европейского Севера и средней полосы России. Вместе с тем орнитоморфные мотивы, пройдя многовековую эволюцию, на новых декоративных материалах, т.е. на текстиле получили самостоятельное развитие. В частности, они стали наделяться, как упомянуто, многочисленными знаками, имевшими, видимо, символическое происхождение, которые не встречались еще на раннесредневековых подвесках и других украшениях древнего женского костюма. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Охота | |
| Рубрики | |
| Охота – древнейшее занятие вепсов, но ее характер и значение в хозяйстве менялись в различные исторические периоды. В раннем средневековье в связи с развитием торговых и даннических отношений существенную роль в жизни древних вепсов играл пушной промысел. В арабских исторических источниках весь запечатлена прежде всего как народ, поставляющий ценные меха на продажу. Главным промысловым животным был речной бобр (78% найденных костей диких животных принадлежало ему). Хищническая добыча бобра в конечном счете привела к его полному истреблению. В XIX – начале ХХ в. для основной массы вепсского населения охота уже имела подсобное значение. Главными объектами добычи были, как и в более ранние периоды истории заяц, белка, лисица, куница, выдра, норка, горностай, волк, медведь, лось, барсук, рысь; промысловой птицей – тетерев, глухарь, рябчик, куропатка, утка и др. Охота была активной и пассивной. Активная форма включала выслеживание, преследование и добычу зверя с помощью активных орудий охоты: рогатин, кремневых и шомпольных ружей. На такую охоту шли с собакой. Так, в южновепсских деревнях собаки ловили норку и горностая, выкапывая их норы, находящиеся под корнями деревьев. При пассивной форме охоты пользовались различными ловушками, куда зверь попадал сам. Наиболее архаичными были ловушки с самострелом, давящим бревном и т.п. При установке капкана на зверя использовали палку длиною около полутора метров с изогнутым верхним концом и особо обработанным нижним, который оставлял отпечаток на снегу в виде следа определенного животного. Одним из пассивных приемов ловли волков были ямы, верх которых покрывали тонкими прутьями и мхом. Для ловли птиц широко применялись петли (plet), силки (rihm), сачки из рыболовных сетей (sak). Способы охоты на тетеревов отличались разнообразием. Известна, например, подманка их с помощью чучел (cucelod), сшитых из тряпок и набитых паклей. В тетеревов стреляли, когда они слетались к чучелам, укрепленным на берёзах. Осенью, когда тетерева кормились на овсяных полях, охотились при помощи ловушки, напоминающей по форме ступу, отсюда и ее название - humbar. В землю по кругу втыкались остроконечные колья (2-3 м высотою) с приманкой из колосьев овса. В центре круга помещалась палка с прибитой к ней горизонтально жердочкой. Клюнув на приманку, птица садилась на жердочку, которая не выдерживала ее и опрокидывала в ловушку. Такая ловушка была известна и карелам, но под другим названием - puzu - «туес». В каждом вепсском поселении проживало в прошлом по 2-3 профессиональных охотника. Особенно выделялись своим умением охотники–медвежатники (kondinik) Шимозера. Очень много преданий дошло до нашего времени о знаменитом шимозерском охотнике М. П. Мартьянове. В Шимозерье в те времена ежегодно приезжали на медвежьи облавы великие князья. Облава чаще всего проводилась в марте с установлением наста, но поиск берлоги охотником начинался уже ранней зимой и требовал высокого профессионального мастерства. Отыскав берлогу, охотник проверял ее 5-10 раз за зиму. На обойденную берлогу охотник ходил сам или продавал ее петербургским гостям. Во время облавы группа охотников окружала медвежью берлогу и на расстоянии 10-15 шагов начинала стрелять в воздух, чтобы разбудить зверя. Когда рассерженный медведь выскакивал из логова, его убивали из ружья. Охота с примитивными ружьями, дающими частые осечки, была связана с постоянным риском. Поэтому, чтобы обезопасить себя, охотники, помимо ружей, брали на облаву и рогатину. В летнее время, когда медведи начинали вредить посевам овса и скоту, применялся лов зверя «с лабаза», а также с помощью капканов и ям. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Охранительные обряды | |
| Рубрики | |
| Перед выносом покойника и сразу после него принимали ряд охранительных мер. Одна из них — «окуривание» покойника. Осмысливался этот обычай как очищение избы от запаха и даже присутствия покойника. Чужой кадил для умершего. Кадили до росстаней, здесь угли и кадильница выбрасывались. Имеется одно сообщение, что в избе при выносе жгли бересту. Во всех группах вепсов «окропляли» порог перед выносом. У северных вепсов это делали водой, стоящей на подоконнике со дня смерти. Вслед покойнику бросали левой рукой curukivi со словами: «чтобы камнем холодным от нас ушел». У средних вепсов избу и пороги кропил водой, хранящейся с момента смерти на печи или на притолоке двери. Южные вепсы для этой цели специально готовили «святую» воду, предварительно обмыв в ней икону. Во всех группах вепсов для окроплення применяли и простую воду, которую разбрызгивали чистым веником вслед выносимому покойнику. Сразу после выноса покойного во все пороги вбивали гвозди. Раньше вбивали не простые, а подковные гвозди. Имеется одно сообщение, что под порог забивали подкову. Объясняют это различным образом: «чтобы не вернулась душа», «чтобы не бояться», «чтобы не было больше покойников». У средних вепсов, как только поднимали гроб, на его место бросали кочергу или осиновое полено. Скамейку, на которой стоял гроб, переворачивали. Сберегательные функции всем этим предметам и действиям приписывали и другие народы. Обычай после выноса покойника вбивать в порог гвозди и переворачивать скамейку известен у сету и карел, русские крестьяне верили, что подкова или скоба у порога предохраняют дом от болезней, кочеpгa являлась одним из основных оберегов на свадьбе. Общеизвестна в поверьях многих народов и роль осины (осиновый кол, плаха) для предупреждения злых действий со стороны покойника. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Очистительные послеродовые обряды | |
| Рубрики | |
| С первым криком ребёнка, возвещающим о его появлении на свет, новорожденный и мать (вместе или по отдельности) становились объектами двух групп обрядов: очищения и социализации, – которые совмещались или проводились, попеременно чередуясь. Очистительные обряды основывались на универсальных представлениях о том, что в послеродовой период младенец и роженица являются сакрально нечистыми и в то же время наиболее предрасположенными воздействию враждебных сил. Количество очистительных обрядов у этнолокальных групп вепсов было различным. Особенно был развит этот обрядовый комплекс у северных вепсов. Его открывал ритуал обмывания новорожденного водой. Чаще всего обмывание производила свекровь, сопровождая его заклинанием: «Pezetan mina lapsen rodinsijal, n’imetoman i ristatoman, kulbetihesai, ristahasai, molitvohosai, vincahasai i vincaspei surmahasai. Amin, amin, amin» – «Мою я ребёнка на месте рождения, безымянного и некрещеного, до бани, до крещения, до молитвы, до венчания и от венчания до смерти». Вслед за обливанием ребенка на месте рождения следовало его омовение в избе на шестке у печи. В отличие от северных, у остальных вепсов именно эта процедура была «первой встречей» новорожденного с водой. Совершаемое омовение было призвано защитить ребенка от сглаза, порчи, болезней. С этой целью в воду опускали различные обереги: уголек, соль, ложки, паутину, щепки от половиц; от заболевания щетинкой – свиное рыло, чесалку или хлеб. Следующим очистительным ритуалом было мытье в бане через 2-3 дня после родов. Северные вепсы, видимо под влиянием карел, устраивали баню и для матери и для ребенка. У оятских и шимозерских вепсов ребёнка в баню не носили, боясь сглаза. Эту очистительную процедуру проходила одна роженица. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Оятская керамика | |
| Рубрики | |
| ОЯТСКАЯ КЕРАМИКА. В рус. и вепсских деревнях на р. Оять (совр. Лодейнопольский р-н) издавна существовало гончарное дело. Этому способствало наличие залежей высококачественной красной глины. Особое развитие гончарный промысел получил в XVIII в. Оятские гончары в осн. изготавливали разнообразную столовую посуду, а также лепную глиняную игрушку. Длительное совм. проживание вепсов и русских сказалось на формировании стилевого единства оятской керамики – характерны приземистые формы сосудов и штампованный орнамент. Помимо штампов, применяли также рельефную роспись рожком, а также белую и черную ангобную роспись (жидко разведенной глиной). Изредка употреблялась зеленая краска (медный купорос). В нач. XX в. только мастеровыми Сотского погоста Шапшинской вол. Лодейнопольского у. вырабатывалось для продажи более 400 тыс. гончарных сосудов. В 1928 в Оятском р-не насчитывалось 194 крест. «горшечных» (бревенчатые постройки, в к-рых проходили формовка и обжиг керамических изделий). В 1969 в с. Алёховщина Лодейнопольского р-на был создан керамический цех (впоследствии – ООО «Оятская керамика»). К работе были привлечены опытные гончары – А.В. Лукичев, А.З. Бойцов, Г.М. Романов, А.А. Смирнов, к-рые помогли возродить традиции О. к. В 1990-е в селе восстановлена дерев. ц. Михаила Архангела XVII в., ее внутреннее убранство оформлено керамическими изделиями местного произ-ва. Предприятие уничтожено пожаром в 2004, в наст. время идет подготовка к стр-ву новой керамической ф-ки. В селе работает Центр возрождения ремесел, в т. ч. гончарного дела (рук. Л. Иванова). Лит.: Киселев В.И. «От добрых рук ничего не уходит» // Область культуры. 2006. № 5. С.57-60; Косменко А.П. Народное декоративно-прикладное искусство. Керамика. – http://www.vepsia.ru/tr_culture/iskustvo.php#niz; Оятская керамика. – http://oyatskaya.813.ru/; Храмы, соборы, церкви, часовни. –http://www.lenobl.ru/culture/heritage/cultus/temple?notpl=1 В.И. Киселев | |
| Авторы | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Парнишник | |
| Рубрики | |
| В некоторых деревнях средних и южных вепсов накануне свадьбы в доме жениха устраивали «парнишник», «парневик» («prihveuer») – холостую пирушку для друзей и родственников. Если девичник у невесты посвящался оплакиванию «воли-красоты», уходящего девичества, то вечеринка у жениха проводилась весело, с обильным угощением, плясками и музыкой. Непременным участником этого вечера был дружка. Это был очень важный персонаж в вепсской свадебной обрядности. Дружка был большим знатоком старинных обычаев, и следил за тем, чтобы они не нарушались. Кроме того, у южных вепсов дружка еще выполнял роль знахаря или колдуна, поскольку он оберегал жениха и невесту от «сглаза» и «порчи». Он отличался своим нарядом: красная рубаха с цветным поясом, шапка с кисточками и нашитыми ленточками, длинные вышитые полотенца, повязанные накрест через оба плеча и заправленные под кушак, на плечах яркий разноцветный платок, в руках кнут, которым он пользовался как магическим ритуальным предметом. Зимой все «регалии» надевались поверх пальто, подпоясанного кушаком. Перед началом холостой вечеринки дружка вел жениха в баню, сам мыл его, опоясывал куском старой сети-мережки, в которую была замотана высушенная щучья голова – лучший оберег от «призора». При выходе из бани он ударял кнутом в дверь, чтобы отогнать «нечисть». После вечеринки жених в сопровождении друзей отправлялся кататься на санях с бубенцами, песнями и музыкой, а в летнее время прогуляться по деревне с тем же шумным весельем. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Питание ребенка | |
| Рубрики | |
| Здоровье новорожденного во многом зависело от его питания. Ребёнка кормили молоком матери до рождения у нее следующего младенца. Последний или единственный ребёнок в семье мог получать грудное молоко вплоть до пятилетнего возраста. С кормлением ребёнка материнским молоком были связаны различные обряды. Важным моментом являлось первое кормление, происходившее обязательно на пороге избы и начинавшееся с правого соска. Если ребёнок неохотно сосал материнскую грудь, прибегали к особому обряду: встав у горячей печи, предлагали ребёнку грудь и произносили заклинание: «Как ребенок льнет к теплу, так пусть льнет к материнской груди». Разнообразные магические действия сопровождали и отлучение от груди, которое в народном сознании рассматривалось как разрыв близкой связи между матерью и ребёнком. Один из обрядов представлял собой кормление ребёнка трижды через стол. Считалось, что разрыв с матерью мог вызвать у ребёнка тоску, для избавления от неё существовал специальный ритуал с использованием камня и воды – символов холода. Камнем обводили вокруг головы ребёнка и бросали камень в сосуд с водой. Водой мыли лицо ребёнка и произносили заклинание: «Lahkha kibu kivehe, a tusk vetehe. Amin, amin, amin» – «Уходи боль в камень, а тоска в воду. Аминь, аминь, аминь». После этого камень с водой бросали в ручей, из которого они были взяты. Примерно через месяц после рождения пищевой рацион ребёнка дополнялся разжеванным хлебом, коровьим молоком, разбавленным водой, жидкими кашами. Прикармливание производилось с помощью «рожка» с соскою из коровьего вымени. В северновепсских деревнях в прошлом считалось грехом давать мясо ребёнку, не достигшему трёх лет. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Погребение | |
| Рубрики | |
| Об участии близких в выносе, копании могилы, опускании и зарывании покойного в разных местах высказываются по-разному. У северных вепсов это делали дальние родственники или соседи, мотивируя тем, что «своим нельзя», «казаться будет», «неудобно вроде своего убирать». Но известны случаи участия в погребении близких родствеников: «я сама отцу могилу копала». Жители отдаленных деревень утверждают, что раньше все делали свои, т. е. сыновья, дочери. В Вологодской обл. (у куйско-пондальских вепсов) «убирать» покойника также должны свои родственники, у пяжозерских – больше свои, как было принято раньше. Подобная же ситуация отмечена и у средних вепсов Ленинградской области. Здесь родственники сами все делают, но известно, что «вроде убирать покойника своим нельзя». Такое же примерно представление бытует у южных вепсов д. Радогощь и примыкающих к ней селений. Южные вепсы Сидоровского сельского совета убеждены, что все должны делать «родные руки», «как последний почет отдаем» и даже что «не свои не должны и касаться». По всей вероятности, у вепсов в прошлом не было отстранения близких родственников от этих обязанностей. Отголоски прежних традиций видны и при совершении погребения по новым правилам. Так, при соблюдении запрета «зарывать покойного сыновьям, дочерям» им, однако, полагается первыми кинуть горсть земли на опущенный в могилу гроб. Перед погребением в могилу бросали медные деньги, выкупая, по мнению большинства информаторов, место для покойного. Имеется одно высказывание, что при этом приговаривали: «передайте их моим родным». На кладбище иконку и крест с умершего снимали. Раньше иконку до сорокового дня у средних вепсов оставляли на могиле, а южные вепсы хранили ее в церкви или в часовне. Перед тем как закрыть гроб, на лицо покойного натягивали холст, бросали на него три щепотки земли (желательно «отпетой» в церкви) – «два раза на голову, один раз в ноги». Гроб опускали на полотенцах, холсте, веревках. Иногда отмечали, что на веревках опускали лишь ту часть гроба, где находились ноги покойного. У северных и средних вепсов, проживающих в Ярославичах, раньше было принято опускать незакрытый гроб на руках. Его при этом передавали двум спустившимся в могилу мужчинам, в обязанности которых входило бросить на покойника несколько горстей земли перед закрытием гроба. В тех местах, где гроб опускали на руках, отмечают, что могилы рыли неглубокие. Полотенца и холст, на которых опускали гроб, назад домой не приносили: у северных и средних вепсов их отдавали вдовам, старым девам или нищим (у северных вепсов их можно было зарыть также и в могиле), а у южных – тем, кто копал могилу. При погребении крест не устанавливали. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Подарки умершим | |
| Рубрики | |
| Для оятских памятников характерно присутствие подарков умершему в виде монет, ожерелий из бус и других предметов. В ходе раскопок оятских курганов было найдено много разнообразных ювелирных изделий как местного производства, так и привозных. При раскопках собраны кости домашних животных: коровы, овцы, свиньи; промысловых: кабана, лося, медведя. Обнаружены кости птиц, захоронения лошадей. Найдены кусочки меха медведя, белки, хорька. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Подготовка к похоронам (вепсы) | |
| Рубрики | |
| По обычаю хоронили только на третьи сутки после смерти, непременно до полудня. Покойника перекладывали в гроб утром в день похорон. Ложе устраивали из березовых листьев, снятых с веников. Иногда под ноги и голову клали льняную кудель. Старики осуждают появившуюся в последнее время «моду» стелить на дно гроба вату: она легко воспламеняется и, по их мнению, опасна при переходе через «огненную» реку. В гроб укладывали некоторые вещи покойного, используемые при его «обряжении», а мужчинам также табак, папиросы, водку. Пожилым вручали «подорожную» (разрешительную и молитву), на лоб накладывали «венчик». Их покупали заранее и хранили в узелке со смертной одеждой. Сверху тело покойного раньше накрывали белым холстом. Края покрывала не обрезали ножницами и не обшивали: ткань нужной длины должна была отрываться руками. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Подготовка к родам | |
| Рубрики | |
| В вепсских семьях женщины занимались различными хозяйственными работами вплоть до самого наступления родов. Запрещалось только мытье полов, ибо у беременной, находившейся при таком занятии в резко согнутом положении, пуповина могла обвиться вокруг плода. По народному убеждению, если женщина, ожидающая ребёнка, будет подолгу сидеть без дела, то плод вырастет большим и роды будут тяжелыми. Свекровь учила молодуху, готовившуюся стать матерью: «Носи хоть камни или пригоршни земли из угла в угол, если у тебя нет никакой другой работы». Работа «до первых схваток» приводила к довольно распространенным в вепсских деревнях случаям родов в лесу, поле, на покосе и т.д., где роженица часто обходилась без посторонней помощи. В домашних условиях вепсянки предпочитали рожать в хлеву, реже – в подполье, а в летнее время – в сарае. Традиция рождения ребенка в бане, широко бытовавшая у прибалтийско-финских и русского народов, была в незначительной степени распространена только среди вепсов Прионежья (чаще всего зимой и при трудных родах) и Белозерья. Вепсы даже с опасением относились к бане, считая, что там новорожденный может получить болезни или быть подмененным банным духом-хозяином. Такой взгляд на баню возможно связан с тем, что это строение появилось в вепсской среде довольно поздно. Еще в начале ХХ в. большая часть вепсского населения мылась и парилась в домашних печах. В основе обычая рождения человека за пределами людского жилья лежали различные народные представления: о «нечистоте» родового процесса и роженицы, о необходимости соблюдения тайны родов (чем больше людей будет знать о родах, тем они тяжелее). Кроме того, в этом обычае отразились взгляды народа на рождение ребёнка как на его приход в мир людей из иного мира. У вепсов, в отличие от многих европейских народов, не получил достаточного развития институт повивальных бабок. Главной помощницей роженицы, как правило, была свекровь. Только в исключительных случаях, если в семье не было свекрови или роды проходили с осложнениями, обращались к деревенской знахарке (baboi, tedai) или колдуну (noid). | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Подпорожский историко-краеведческий музей | |
| Рубрики | |
| Идея создания музея в Подпорожье возникла в 1965 г. Сначала был образован краеведческий кружок, для чего в Доме культуры выделили комнату, которая превратилась в Уголок истории Присвирья. Именно туда стали поступать первые экспонаты. Работой по созданию музея руководил И.С. Толстой. В декабре 1976 г. музей открыл свои двери для посетителей. В 1969 г. решением Подпорожского горисполкома был образован Подпорожский историко-краеведческий музей. Более 15 лет на базе музея ведутся археологические экспедиции по Подпорожскому району, открыто свыше 25 стоянок первобытного человека. В музее собран богатый этнографический материал о жизни русской и вепсской народностей. Представлены образцы прикладного искусства вепсов, предметы их быта, документы, газета "Вепсская правда", книги на вепсском языке. Многие экспонаты поступают музею в дар от населения. Особую ценность представляет "Букварь" на вепсском языке, изданный в 1932 г., к которому приложена разрезная азбука "Естествознание" для 4 класса (1936). Основной фонд музея составляет 23000 единиц хранения. С 1996 года одним из основных направлений в работе музея стала выставочная деятельность. Все выставки оформляются самими сотрудниками музея. Организуются и проводятся выездные экскурсии по памятникам деревянного зодчества Подпорожского района, а также по действующим монастырям Лодейнопольского района. Разрабатываются и проводятся новые занятия для воспитанников детских садов и учащихся школ с использованием интерактивных методов по программе "Приобщение детей к истокам народной культуры". Подпорожский историко-краеведческий музей работает ежедневно с 9.00 до 17.00 (без обеда), кроме понедельника и воскресенья; по субботам с 10.00 до 15.00 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Поклонение водяному (вэдэхийне) | |
| Рубрики | |
| Одним из наиболее почитаемых духов является водяной. Он соединяет в себе духа – хозяина вод и духа, связанного с царством мертвых. В представлении вепсов – это тучный мужчина с длинными волосами. Но показывается он в разных обличьях: то в виде утопленника, – его взяли в лодку, а он вывалился, только его и видели, то в виде коряги, а то в виде большой старой щуки. О «вэдэхийне» (водяном) ходит много быличек. Указывают места его обитания – глубокие и узкие проливы. В д. Ладва Подпорожского района рассказывают, что «вэдэхийне» много раз утаскивал людей в проливе, где ходит паром, особенно любит хватать молодых светловолосых женщин. У него, как и у лесного хозяина, есть семья: жена, дети. «Часто рассказывают про водяную. Сидит она на берегу, чешет гребнем голову, волосы по песку далеко. Она белая, полная, садится под сосну». «Водяным силам» надо угождать, по-видимому, в древности им приносились большие жертвы, возможно, даже человеческие. Не об этом ли напоминает символическое купание людей и скота («по завету», т.е. обету) в Шидр-ярвь - Сидоровском озере 21 июля (д. Сидорово Бокситогорского района). Праздник, во время которого это происходит, называется «Сурь пигя пяйвь» – Большой день. Он слился с христианским праздником Казанской божьей матери. Проходит он следующим образом: утром люди идут к часовне, приносят туда небольшие жертвы (масло, творог, яйца, хлеб, деньги). Собирается процессия и идет к озеру, впереди – двое с иконой. Подойдя к озеру, все останавливаются, затем проходят, как бы в ворота, под иконой, и идут купаться в озеро. Купаются те, у кого дан обет, т.е. за какую-либо милость со стороны «сил». «По завету» же купают скот (если скотина болела и выздоровела, например). Подобный же праздник наблюдали эстонские этнографы в июле месяце 1972 г. в д. Озёра Подпорожского района. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Поклонение деревьям | |
| Рубрики | |
| У южных вепсов (д. Сидорово) имелось почитаемое дерево можжевельника. Оно стояло на холме, в праздник Пасхи бывало увешано ленточками, к нему приносили жертвы, так же, как к камню в Озёрах. К нему же весной, в первый день выгона скота (23 апреля), слившийся с христианским праздником Св. Георгия, рано утром приходили хозяева домов (мужчины) после обхода своих дворов, разбивали о его ствол яйцо, которое здесь же съедали. Украшенное ленточками деревцо можжевельника ставили на могилу. Такое деревцо встретилось на кладбище в д. Сяргозеро. Ветки можжевельника клали в доме над дверью для охраны от злых духов, под подушку новобрачным, в колыбель к новорожденному, в подойник для защиты скота. Священное дерево финских народов – береза. В гроб к покойнику родственники кладут оборванные с сухих веников березовые листья, образующие ему как бы постель. Какую-то роль, связанную с культом мертвых играла осина. Она упоминается в сказках-быличках. Так, в сказке о возвращении жениху половой силы помогает самый верхний листочек осины, сорванный по велению лесной старухи. В связи с этим необходимо отметить известное у заонежан поговорье, по которому заклятого [умершего не своей смертью] человека отделяет от дома только осиновый лист. Осиновый кол избавляет от «нечистых» покойников, чтобы они не вредили живым. Его забивают в могилу, иногда и мертвеца пробивают им. Это поверье встречается по всему краю, как у вепсов, так и у русских. Каким-то образом связана с духами леса рябина. Ее используют пастухи для кнутовища, на него может быть сделан «обход» колдуном (нойдой), то есть своего рода договор пастуха с духами леса об охране стада. «Если Лес [лесовик] сделал человеку лихо, то надобно его заклясть. Для этого отправляются в лес, отыскивают лядину [заброшенное поле] чтобы на ней росла рябина, и от рябины была бы отростелина, и с той рябины вырубают несколько рябиновых батожков: вооружившись ими, крестьянин начинает выговаривать заклятья ...». Кроме отдельных деревьев, почитались целые рощи. Христианские церкви и часовни строили в еловых и сосновых рощах, используя «святые места» языческих мольбищ. Так, часовня у д. Харагеничи Тихвинского района стоит в еловой роще, состоящей из очень старых деревьев, в то время как вокруг – молодой лес. Видимо, в прошлом эта роща была священным местом, где деревья вырубать запрещалось. Дерево – распространенный мотив вышитых вепсских полотенец, занимавших в быту очень почетное место и присутствовавших на важнейших событиях в жизни человека. Это – известный у многих народов мира мотив «священного дерева». Это дерево пронизывает три мира, (небесный, земной и подземный), на нем живут птицы, с ним рядом стоят фантастические звери, кони, птицы, порой человеческие фигуры с молитвенно поднятыми руками. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Поклонение камням | |
| Рубрики | |
| О языческих верованиях населения Обонежья, где жили и вепсы, упоминается в посланиях новгородского епископа Макария в первой половине ХVI в.: «Суть же скверные молбища их лес и камение, и реки, и блата, источники и горы, и холми, солнце и месяц, и звезда, и озера ...». О поклонении камням у вепсов есть свидетельства прямые и косвенные. В Алексеевском сельсовете Тихвинского района (бывший погост) между деревнями Корбеничи и Усть-Капша есть на холме в сосновой роще кладбище с оградой из больших валунов, ими же обложены и могилы. Думалось, что это очень старое кладбище, а оказалось, что организовано оно в 1930-е гг. после закрытия церкви. На старом кладбище у церкви камней не обнаружено, по-видимому, церковь вела с этим борьбу. И языческая традиция проявилась при перенесении кладбища на новое место. В окрестности куста деревень, называемого Озёра (Подпорожский район), в 1930-е гг. проявился культ камня, бытующий до настоящего времени; возможно, это также связано с закрытием церкви. Жители рассказывают, что в эти года над лесом появился большой столб дыма, и на том месте обнаружили большой камень с отпечатком головы в шлеме. Возле камня тогда же поставили часовню, куда приносили и приносят жертвы (деньги, масло, яйца, шерсть, хлеб, полотенца). Камень, по-видимому, метеоритного происхождения и очень напоминает «сеид» – «летучий камень» саамов. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
