Библиография
/
Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленингр. обл. / Сост. и науч. ред. К. В. Чистов. СПб., 1992.
1
2
| Археологические памятники (водь) | |
| Рубрики | |
| Археологическое изучение води было начато в 70-80-х годах XIX века раскопками Л.К. Ивановского более 5500 курганов и жальников на Ижорском плато. В конце XIX в. курганные исследования на северо-западе Новгородской земли были продолжены В.Н. Глазовым и Н.К. Рерихом. В результате в этом регионе в целом раскопано свыше 7000 курганных и жальничных погребений, которые стали важным источником изучения средневековой води и водско-славянских отношений. Еще в 70-х годах XIX в. финский археолог И.Р. Аспелин в числе восьми групп финно-угорских древностей выделил ингерманландскую, отнеся к ней все раскапывавшиеся в то время Л.К. Ивановским курганы. Эта группа древностей характеризовалась исследователем как единая славяно-водская культура. Несколько сотен курганов и жальников Ижорского плато на рубеже XIX и ХХ вв. раскопал Н.К. Рерих, который склонялся к мысли о принадлежности большинства курганов этого региона славянам. Вместе с тем он допускал наличие в этих курганах погребений местного финского племени, перенявшего погребальный обряд от славян. В 50-х годах ХХ века после тщательного анализа курганных древностей северо-западного региона Новгородской земли в результате изучения взаимовстречаемости между отдельными находками удалось доказать что, среди курганных древностей северо-запада выделяются две разнотипные группы украшений. Курганные могильники, в которых встречены многобусинные височные кольца и характерные финно-угорские украшения были интерпретированы как водские. К водским украшениям нужно отнести и найденные в небольшом количестве нагрудные цепочки ливского типа, и фигурные цепедержатели, тождественные ливским. Собственно водские курганы выделяются среди славянских специфическими женскими украшениями, ритуалом захоронения в сидячем положении, а также данными антропологии. Курганные материалы дают возможность проследить постепенное смешение води со славянами, что привело к славянизации значительных масс местного прибалтийско-финского населения. Использованные источники: 1. Водь // Финно–угры и балты в эпоху средневековья / отв. ред. тома В.В. Седов, д–р ист. наук ; под общей ред. акад. Б.А. Рыбакова. –М.: Изд-во «Наука», 1987. – С. 34–42. – (Археология СССР). 2. Гадзяцкий С.С. Вотская и Ижорские земли Новгородского государства // Исторические записки. Т. 6 /Академия наук СССР ; Институт истории ; отв. ред. акад. Б.Д. Греков. – [М.] : Изд-во Академии наук СССР, 1940. – С. 100–148; 100–103. 3. Конькова О.И. Водь // Мы живем на одной земле : Население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К.В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – С. 71-88; 71. 4. Рябинин Е.А. Водь // Природа. – 1992. – № 3. – С. 78-86; 85–86. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| «Бабий праздник» | |
| Рубрики | |
| У населения Ингерманландии, как показывают полевые исследования, одной из составных частей Егорьева дня является так называемый "бабий праздник". Этот термин появился в работе Н. И. Гаген-Торн «О «бабьем празднике» у ижор (Ленинградского района)» (Этнография. 1930. № 3). «Бабий праздник» довольно широко распространен по всей Ингерманландии. Полевые работы 1999-2000 гг. позволили собрать обширный материал, характеризующий эту традицию у ижорского населения Нижней Луги и Сойкинского полуострова. «Бабий праздник» заключается в следующем: после обряда первого выгона скота все женщины деревни собираются в отдельном доме у какой-нибудь хозяйки (реже, в доме у одинокого мужчины) и устраивают застолье. Как правило, присутствие на празднике мужчин, девушек и детей не допускается. Участие только женщин-хозяек информанты объясняют тем, что это праздник непосредственно тех, кто занимается скотом. Иногда допускается присутствие пастуха (например, ижоры д. Мишино). Пастух мог приходить, но только в самом конце застолья; тогда его угощали крашеными в бордовый цвет яйцами. Угощение готовится в складчину. На столе обязательно должны были быть яичница или вареные яйца. После застолья пели песни, причем как на русском, так и на ижорском языках (особых обрядовых песен зафиксировать не удалось). В ряде деревень (ижоры д. Слободка) имело место ряженье: пастух переодевался женщиной, а женщины мужчинами. Праздник мог продолжаться и на улице: женщины останавливали встречных мужчин и заставляли дать им денег на бутылку водки, и, когда те выполняли это требование, звали их с собой гулять. Не было зафиксировано ни одного случая, когда мужчина не дал бы женщинам денег, хотя от гуляния он мог и отказаться. Обращает на себя внимание тот факт, что в «бабьем празднике» обряды, напрямую связанные с животноводством, четко не выделяются. Таким образом, «бабий праздник» можно рассматривать в качестве составной части весенних эротических обрядов. По-видимому, ко дню первого выгона скота в поле праздник был приурочен позднее, с чем, вероятно, связано и участие в нем пастуха. Полевые материалы позволяют охарактеризовать «бабий праздник» как явление, представляющее единую культурную традицию с малым количеством вариаций. Различается длительность празднования (от 1 до 3-4 дней). На Сойкинском полуострове распространен описанный выше обычай шутить над встречными мужчинами; а на остальной территории Ингерманландии - поднимать «на ура» женщину, родившую в прошедшем году первого ребенка (т.е. эта женщина на празднике должна поставить остальным пол-литра водки, после чего ей поют величальные песни). Наибольшая частота встречаемости «бабьего праздника» была зафиксирована на Сойкинском полуострове, в районе компактного проживания ижор. В районах со смешанным ижорско-водско-финским или финско-русским населением существование этого праздника отмечается реже. Киселев С. Б. Обрядность Егорьева дня у ижор (Кингисеппский район) // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 2000 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях). IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб.: Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| День Флора и Лавра – 18 августа (31 августа). | |
| Рубрики | |
| Этот день считали «конским праздником». Из ржаной муки выпекалось особое печенье «сатула» («седло») в виде креста со вставленным в середину яйцом. Лошадь гладили по спине, чтобы она была гладкой и круглой, как яйцо. Затем первый сжатый сноп овса и само печенье давали лошади, а яйцо съедал тот, кто ухаживал за ней. Лошадей в этот день на работе не использовали, давали им отдохнуть. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. Киселев, С. Б. К вопросу о поминальной стороне календарных праздников населения Ингерманландии // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 1998 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях) - IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. – СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Егорьев день – 23 апреля (6 мая). | |
| Рубрики | |
| Егорьев день (23 апреля/6 мая) - праздник, связанный с животноводческой традицией. В этот день совершался первый выгон скота на пастбище, сопровождаемый различными обрядами: ижоры три раза обходили скот с косою или ножом в зубах, чтобы уберечь стадо от болезней и потерь, а вечером кружились вокруг зажженных костров, пели особые «егорьевские» песни, скоту скармливали часть прибереженного рождественского хлеба. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. Киселев, С. Б. К вопросу о поминальной стороне календарных праздников населения Ингерманландии // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 1998 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях) - IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. – СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999. Киселев С. Б. Обрядность Егорьева дня у ижор (Кингисеппский район) // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 2000 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях). IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Женская одежда (водь) | |
| Рубрики | |
| Выделяются четыре группы водской женской одежды: - костюм девушки, который состоял из глухого сарафана из белого холста без рукавов – «амы», поверх которого надевали короткую кофту – «ихад». Подпоясывались несколькими поясами, носили передники особого покроя. Для украшения одежды использовали бисер и раковины-каури. На голову надевали круглую шапочку «пяясиэ»; - костюм молодки, только что вышедшей замуж; после выхода замуж женщине коротко стригли, а в прошлом (до второй половины XIX в.) брили волосы и одевали высокий головной убор из белого полотна – «пайкас». Женщины носили сарафан из синего сукна «рукка». - костюм женщины через два года после свадьбы; спустя два года пайкас меняли на шапочку из красного сукна, украшенную желтым бисером, которую, как и девичий головной убор называли «пяясиэ»; - костюм женщины (старухи) через 10-15 лет после замужества, который не имел никаких украшений, допускались лишь простые серьги и нитка бус, к которой подвешивался крест. Старухи носили сложный головной убор – белый полотняный «пайкас», повязанный сверху белым покрывалом – «ылгалина». Сарафан был простой белый холстинный, с рукавами, сшитый как мужская рубашка, с поясом. Передники и набедренники старухи не носили. Данные об одежде в XIX веке отрывочны. По видимому, традиционные русские формы одежды стали очень быстро вытеснять старинный костюм води: появились косоклинные, затем прямые сарафаны, головные уборы типа сороки, повойники и т.д. Однако существовала четкая терминологическая разница между прежним национальным костюмом и новой одеждой: одежды, сотканные дома, называли «сыват», а одежду новых форм из покупной ткани – «эхтээт». ХХ век привнес в деревни води городской костюм, но некоторые элементы старинной традиционной одежды еще хранятся у пожилых людей, и важно выявить и сберечь их хотя бы для музеев. Использованные источники: 1. Водь // Финно–угры и балты в эпоху средневековья / отв. ред. тома В.В. Седов, д–р ист. наук ; под общей ред. акад. Б.А. Рыбакова.–М.: Изд-во «Наука», 1987.–С.34–42.–(Археология СССР). 2. Конькова О.И. Водь // Мы живем на одной земле : Население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К.В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – С. 71-88; 79–82. 3. Прыткова Н.Ф. Одежда ижор и води // Западнофинский сборник. [Вып.] 16. Труды комиссии по изучению племенного состава населения СССР и сопредельных стран / АН СССР. – Л. : Издательство Академии наук СССР, 1930. – С. 306–340. 4. Рябинин Е.А. Водь // Природа. – 1992. – № 3. – С. 78-86. 5. сайт http://www.vatland.ru (04.04.2008). 6. сайт http://vod.org.ua/index/php?=17&st=1 (03.04.2008) | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Животноводство (ижора) | |
| Рубрики | |
| Ижоры разводили крупный рогатый скот, овец, свиней, кур. Характерен был коллективный выпас скота с наемным пастухом. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Заговоры и заклинания | |
| Рубрики | |
| Долго сохранялись у ижорцев заговоры и заклинания – древнейшие формы устной поэзии. Ритмически и стилистически они близки эпическим песням, но в отличие от песен заговоры не пелись, а произносились. До наших дней дошли заклинания при первом выгоне скота на пастбище, заклинание от укуса гадюки, заговоры от зависти и сглаза, от болезней, вывихов и ран. Красивейший заговор заблудившегося в лесу был записан от Кристины Андреевой (родилась в 1877 году) из деревни Андреевщина: Лесной петух, золотой павлин, Золотой лесной король, Лесной петух с золотым гребнем, Откуда увел, туда приведи, Направь правила к дому. Пусть не колдует колдун, Пусть завистник не смотрит... Заговоры были часто связаны с магическими действиями, направленными на защиту человека, его скота и урожая от различных бед. Особое значение в подобных действиях играли режущие и колющие орудия. Так, утром пасхального дня, держа их в руках, обходили двор, чтобы не водились змеи. Ножи и косы использовались в магическом обряде в Егорьев день. Нож раньше являлся необходимой частью одежды каждого ижора, жених обязательно дарил его невесте перед самой свадьбой, нож клали в могилу рядом с головой, у пояса или у ног умершего. Вероятно, ношение ножа имело значение оберега. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Земледелие | |
| Рубрики | |
| Земледелие являлось основным хозяйственным занятием ижор. Выращивали зерновые (рожь, овес, ячмень), овощи (репа, капуста), с XIXв. картофель. В начале ХХ в. преобладали трехпольные и многопольные севообороты. Для обработки земли использовали соху, деревянную борону. Со второй половины XIX в. начали распространяться плуги, бороны с железными зубьями. В качестве тягла использовали лошадь. Жали серпами восточноевропейского типа с зазубренным краем. Снопы сушили в риге. Молотили цепами, а также обивкой о скамью. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Зимний лов | |
| Рубрики | |
| Подледный лов начинался, когда толщина льда доходила до 15-20 см. До 1950-60-х гг. на зимний лов ходили с будками, в которых жили на месте лова по неделе (на субботу и воскресенье возвращались домой). Если лов проводился рядом с берегом, ночевать отправлялись домой. Будку доставляли на место лова на санях, запряженных лошадьми. Таким же образом увозили улов. В будку, где обычно жила бригада из 6 человек, устанавливали железную печь с трубой, которая топилась всю ночь, откидной стол и двухъярусные нары. На неводе зимой работала бригада из 12 человек. Невод запускали под лед через специальную лунку в глубоком месте, а вытаскивали через другую лунку на мели. Проруби рубили по линии. Рыбак, называемый жердогоном, прогонял жердь подо льдом неводными вилами через 6-7 прорубей, по длине жерди и протягивал побег - веревку, которой растягивали невод. На зимний лов ходили в шубах и валенках с галошами. Ловцы носили глубокие шапки с отворотами, в послевоенный период их заменили ушанками. На руки одевали вязаные рукавицы, а поверх них кожаные. В остальное время года в море ходили в фуфайках, ватных костюмах, плащах. После войны появились прорезиненные костюмы. Также использовали передники, до войны - из кожи, потом - резиновые. На ноги одевали кирзовые сапоги, улиги из кожи. На лов рыбы брали подростков лет с 15-16. Женщины также ходили на летний и зимний лов рыбы. Рыбаков женщины встречали на берегу с коробами, чтобы выбирать рыбу. Толмачева, Е. Б. Рыболовство у ижорского и русского населения Сойкинского полуострова. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Иванов день – 24 июня (7 июля) (ижора) | |
| Рубрики | |
| На Иванову ночь ижоры издавна жгли костры, загораживали дороги повозками, бочками и дровами, на телеги устанавливали «жениха» и «невесту» из соломы. В эту ночь девушки обязательно гадали – бросали через голову или крышу венки для испытания судьбы, а парни караулили «ведьм», стараясь узнать, какая из подозреваемых в колдовстве деревенских женщин обстригает в поле хлебные колосья для своих колдовских целей. В некоторых деревнях ижоры называли этот праздник «кокко» или «кокки», подобно финнам. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. Киселев, С. Б. К вопросу о поминальной стороне календарных праздников населения Ингерманландии // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 1998 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях) - IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. – СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Ижорский язык | |
| Рубрики | |
| Ижорский язык — язык малочисленной народности ижора, проживающей в Ленинградской области Российской Федерации. Относится к северной группе прибалтийско-финских языков. Близок к карельскому. Традиционно выделяется четыре основных диалекта: сойкинский (на Сойкинском полуострове), нижнелужский (в нижнем течении реки Луга от дер. Извоз до дер. Липово), хэвасский (в нижнем течении реки Коваш и вдоль побережья Финского залива к востоку от г. Сосновый Бор) и оредежский (несколько деревень к югу от пос. Вырица и Сиверский). Нижнелужский диалект заметно отличается от остальных ижорских диалектов, что обусловлено влиянием водского и финского языков. В настоящее время живыми ижорскими диалектами являются только сойкинский и нижнелужский. Хэвасский и оредежский диалекты вымерли в конце ХХ века. До 1930-х годов существовала письменность на основе кириллицы. В начале 1930-х годов в СССР была создана письменность на основе латиницы на ижорском языке. Издавались учебники, которые представляли собой обычно переводы с русского, но затем, в 1937 году, и этот эксперимент был прекращен. В 1938 году издание книг на ижорском языке и его преподавание в школах прекратилось после административной ликвидации ижорских национально-территориальных образований. После этого никаких попыток создания ижорского литературного языка не было. Образцы сойккольского говора заимствованы из магнитофонной записи, сделанной Р. Е. Нирви в 1964 году и опубликованной в "Образцах уральских языков. III. Близкородственные языки", с. 50-51. По переписи 1989 г. лишь 36,8 % ижоры назвали национальный язык родным. Библиография: Прибалтийско-финские народы : история и судьбы родствен. народов / сост. М. Йокипии ; ред. рус. изд. П. Мутанен.–Хельсинки : Атена , 1995.–504 с.: ил. : табл. – Из содерж.: Ижорский / П. Виртаранта.–С.30 Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленингр. обл. / сост. и науч. ред. К.В. Чистов.– СПб.: Лениздат, 1992 .–1 92 с., 23 л. ил.– Из содерж.: Ижора / О.И. Конькова. – С. 89-108. http://ru.wikipedia.org/ | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Ильин день – 20 июля (2 августа) | |
| Рубрики | |
| Особенно торжественно ижора, как и водь, отмечала Ильин день, когда устраивались «братчины» – совместные трапезы ритуального характера всей деревенской общины. Непременно в этот день убивали домашнее животное – барана, рыжего быка или свинью. Этот обычай раньше был широко распространен у северных русских и прибалтийских финнов. Судя по всему, на «братчины» собирались жители нескольких деревень, при этом мяса жертвенных животных, как сообщают источники, хватало лишь на старейшин. Праздник проходил либо рядом с часовней, либо в специально отгороженном месте. В Ильин день исполнялись песни-заклинания: «Илья, святой хозяин, святой Педрой [Петр] милостивый, сойди на землю, приди к нам в гости». Илью считали покровителем земледелия, поскольку по народным представлениям, он посылал дождь на поля. Киселев, С. Б. К вопросу о поминальной стороне календарных праздников населения Ингерманландии // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 1998 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях) - IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. – СПб. : Изд-во СПбГУ, 1999. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Ингерманландия | |
| Рубрики | |
| ИНГЕРМАНЛАНДИЯ (швед. – Ingermanland, рус. – Ижорская земля, Ингрия), ист.-культурный регион в зап. части Лен. обл. (Кингисеппский, Волосовский, Ломоносовский, Всеволожский, Гатчинский, Тосненский, зап. часть Кировского р-на). Зап. границей И. является р. Нарова, вост. – р. Лава, сев. – р. Сестра (далее соответствует границе с Финляндией, существовавшей до 1940, ныне – сев. границе Всеволожского р-на). Юж. рубеж четких природных ориентиров не имеет и совпадает с границей между Швецией и Россией, установленной Столбовским договором 1617. Топоним И. происходит от фин. Inkerinmaa (Inkeri – народ ижора или р. Ижора, maa – земля). И. входила во владения Вел. Новгорода (примерно с XII в.), с кон. XV в. – в составе Русского гос-ва. Пограничное положение региона обусловило стр-во кам. крепостей: Орешек, Копорье, Ям, Ивангород. С 1617 И. перешла к Швеции и была выделена в самостоятельное адм. образование, получив статус завоеванной провинции (provinserna) с центром в г. Нарва. В нач. XVIII в. в результате побед в Сев. войне Россия вернула терр. И., к-рая вошла в 1708 в состав Ингерманландской губ. (с 1710 – С.-Петерб. губ.). Культура нас. формировалась в результате длительных контактов прибалт.-фин. этнических общностей (води и ижоры; ингерманландских финнов – переселенцев XVII в. с Карельского перешейка и из Вост. Финляндии) и славян, проникавших в регион с VIII в. С сер. XVIII в. в И. селились немцы-колонисты, с XIX в. – эстонцы. В наст. время подавляющее большинство нас. – русские; этому способствовали приток рус. крестьян из др. регионов в XVIII–XX вв. и естественная ассимиляция финноязычных жит., а также депортации, к-рым подверглись в XX в. немцы и прибалт.-фин. народы (см. Депортации этнические). Лит.: Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленинградской области. Л., 1992; Исаченко Г.А. «Окно в Европу»: История и ландшафты. СПб., 1998; Гадло А.В., Верняев И.И., Егоров С.Б., Чистяков А.Ю. Этнография Северо-Запада России. Южные окрестности Петербурга – Приладожье – центральные районы Псковщины. СПб., 2004; Мусаев В.И. Политическая история Ингерманландии в кон. XIX – ХХ в. СПб., 2004; Amburger E. Ingermanland. Koln; Wien, 1980; Inkeri. Historia, kanssa, kulttuuri. Helsinki, 1991. А.Ю.Чистяков | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Ингерманландские финны | |
| Рубрики | |
| ИНГЕРМАНЛАНДСКИЕ ФИННЫ (финны-инкери, финны ленинградские; устар. – чухонцы, маймисты; самоназвания – суомалайсет, инкерин суомалайсет), этническая общность. Говорят на местных говорах вост. диалектов фин. языка (прибалт.-фин. подгруппа финно-угорской ветви уральской языковой семьи). Верующие исповедуют лютеранство (см. Евангелическо-лютеранская церковь Ингрии). Проживают дисперсно в западных р-нах Лен. обл. (т. н. Ингерманландии). В 1897 в С.-Петерб. губ. насчитывалось 107 тыс. финнов (сел. население); в 2002 в Лен. обл. – ок. 8 тыс. финнов, в СПб. – 4 тыс. чел. Общность сформировалась в результате переселения финнов с Карельского перешейка и районов совр. Вост. Финляндии в Ингерманландию, присоединенную в 1617 к Швеции и находившуюся в запустении после Смутного времени. В XIX в. выделялись этнические группы савакот и эвремейсет. Особую группу (без самоназвания) составляли финны Кургальского п-ова. Групповые различия в осн. исчезли на рубеже XIX–XX вв., когда активно пошли консолидационные процессы. Большую роль здесь сыграла нац. интеллигенция, связанная с Лютеранской церковью (см. Колпанская учительско-кистерская семинария, Путро Моосес). И. ф. занимались земледелием, животноводством; с XIX в. развиваются отхожие промыслы. Осн. тип поселений – деревня. Финские дер., находившиеся к югу от р. Нева, имели уличную планировку; а те, что на Карельском перешейке (Всеволожский р-н), – разбросанную (из неск. групп домов – «поселков», расположенных на вершинах соседних холмов). Расселение в зоне контакта с ижорой, водью, русскими обусловили формирование культурных отличий от финнов-суоми (нас. Финляндии). Специфическим элементом муж. костюма был фин. нож (pukko). В XIX – нач. XX вв. женщины носили сарафаны, обычно красного и синего цветов. Нар. традиции сохранялись в обрядности празднования Егорьева дня (первый выгон скота), Иванова дня (см. Юханнус), свадебной обрядности (обряд «курения» при сватовстве) и т. п. В 1920-30-е на терр. Лен. обл. существовали нац. финские сельсоветы и Куйвазовский (Токсовский) нац. р-н (сев. часть совр. Всеволожского р-на). Репрессии и депортации 1930-40-х привели к формированию ингерманландской диаспоры в Карелии (в 2002 – 14,3 тыс. чел.) и Эстонии. В 1990-е часть И. ф. эмигрировала в Финляндию. В 1988 создана общественная орг-ция «Инкерин Лиитто» («Ингерманландский союз»), занимающаяся сохр. и развитием культуры этой этнической общности. Лит.: Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленинградской области. Л., 1992. С. 130-148; Заднепровская А.Ю. Ингерманландские финны // Многонациональный Петербург. СПб., 2002. С. 528-541; Смирнова Т.М. Национальность – питерские: Национальные меньшинства Петербурга и Ленинградской области в XX в. СПб., 2002. С. 402-431; Гильди Л.А. Судьба «социально-опасного» народа. СПб., 2003; Гадло А.В., Верняев И.И., Егоров С.Б., Чистяков А.Ю. Этнография Северо-Запада России. Южные окрестности Петербурга – Приладожье – центральные районы Псковщины. СПб., 2004. С. 16-88; Мусаев В.И. Политическая история Ингерманландии в кон. XIX–ХХ в. СПб., 2004; Прибалтийско-финские народы России. М., 2003. С. 469-521; Inkeri. Historia, kanssa, kulttuuri. Helsinki, 1991. А.Ю.Чистяков | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Календарные обряды (водь) | |
| Рубрики | |
| Особо почитаемыми праздниками води были Егорьев день 23 апреля (6 мая), Иванов день 24 июня (7 июля), дни святого Ильи 20 июля (2 августа), святых Флора и Лавра 18 августа (31 августа). В день весеннего Егория — в первый день выгона скота на пастбище — молодые парни и девушки разводили на краю деревни костер, играли, танцевали и пели. В 1927 году удалось записать одну из егорьевских песен: Приходите девицы к огню, Старые старухи на бдение. Смольняки в огонь, Лен в поле, Сорную траву на межу! Кто не придет к огню, У того пусть девочка родится… В ночь Купала (Иванов день) жгли старое колесо, танцевали вокруг огня. Девушки обязательно гадали о замужестве: под крышей, куда не проникает солнце, сажали капусту, если она через девять дней не взойдет — замужем в этом году девушке не бывать. В поле из ржаных колосьев заплетали косы, если коса расплетется — быть свадьбе. Древнейший пласт дохристианских верований проявился в праздновании дня святого Ильи, когда устраивали не только «братчины» вблизи старых деревьев и «святых» мест, но и ритуальный лов рыбы. Накануне шли к ближайшему озеру или другому водному источнику, пели и молили о богатой рыбной ловле. На следующий день после молебна начинался лов рыбы, причем первую пойманную рыбу жарили и бросали назад в воду, а остальной угощались в продолжении всего дня святого Ильи. Считалось, что без этого год будет безрыбным. День святых Флора и Лавра — покровителей скота — водь отмечала подобно русским. Во время летних праздников в дом приносили растительные украшения. Особую магическую силу придавали можжевельнику, называя его «крестовым» деревом, так как на верхушке каждой шишечки есть крестообразная складка, а крест защищает от всего плохого. В Юрьев день хозяин дома вырывал можжевельник из земли с корнями и подвешивал его на чердаке (часто над местом расположения стола), что служило защитой от бед и гроз. 1. Конькова О.И. Водь //Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К.В.Чистов. – СПб.: Лениздат, 1992. – С. 84; 87-88. 2. Народы мира: ист. – этногр. справ. / гл. ред. Ю.В.Бромлей. – М. : Сов. Энциклопедия. – 1988. – С. 125-126. 3. Сайт vod.org.ua/index.php?t=26 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Курные избы | |
| Рубрики | |
| На Сойкинском полуострове и на реке Коваши у ижор даже в 1920-е годы сохранялись курные (т. е. топившиеся по-черному) избы с печами без колпака, подвесным котлом и красиво изогнутой деревянной лежанкой старинной конструкции. Деревянные детали черных печей, украшенные изящной резьбой, черный от копоти, маслянисто блестевший потолок и удивительная чистота в ижорском доме производили на исследователей чарующее, сказочное впечатление. Порой оно усиливалось внешним видом дома: частые в прежние времена в этой местности соломенные крыши сверху прижимались длинными жердями, верхние концы которых, перекрещенные над гребнем крыши, были оформлены в виде птичьих голов и носили название «харакка» (т. е. «сорока»). Вечерами на фоне заката ряды парных птичьих голов четко вырисовывались над каждым домом. До наших дней подобные дома не сохранились. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Лесосплав и транспортировка грузов | |
| Рубрики | |
| Еще в XX веке в прилужских деревнях занимались лесосплавом. На Курголовском полуострове ижоры строили лодки («лайбы») и другие мелкие суда. Владельцы парусников подрабатывали перевозкой дров, гравия, дикого камня и других грузов в Петербург. Этот промысел был традиционным, ведь еще в ХII–XIII веках ижоры, жившие на берегах Невы, занимались перевозом грузов даже по Волхову. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Лодки | |
| Рубрики | |
| Летний лов рыбы обычно проводился на лодках. До войны использовали весельные и парусные лодки с одной или двумя мачтами и парусами двух типов: треугольным кливером и большим парусом прямоугольной или трапециевидной формы. На таких лодках было до восьми весел; они не имели палубы, кубрика и других построек. Грузоподъемность лодок достигала 1,5 тонны, скорость - 10-20 км/ч. С середины 1930-х гг. широко стали использовать моторные лодки. На них ставили моторы мощностью 6 л.с., и скорость достигала 18 км/ч. После войны появились мотоботы с моторами 9 л.с., а позже и до 80 л.с. На мотоботах была палуба и каюта. Сейчас лов осуществляется тральщиками. Толмачева, Е. Б. Рыболовство у ижорского и русского населения Сойкинского полуострова // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 2000 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях). IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Население | |
| Рубрики | |
| НАСЕЛЕНИЕ. По данным переписи 2002 в Лен. обл. проживали 1669,205 тыс. чел.; по оценке на 1 июля 2005 – 1647,6 тыс. чел., в т. ч. гор. Н. – 1093,9 тыс. чел. (наиболее кр. города: Гатчина, Выборг, Тихвин, Волхов, Кириши, Кингисепп), сел. – 553,7 тыс. чел. Ср. размер сел. населенного пункта 150-170 чел., поселения с Н. более 500 чел. составляют 5% (сосредоточены на юге Лен. обл. и вблизи СПб.). В ХХ в. числ. Н. Лен. обл. увеличивалась, за исключением периодов Гражд. и Второй мировой войн. По переписи 1897 на терр. совр. Лен. обл. проживало ок. 1 млн. чел., в 1926 – 970 тыс. чел., в 1939 – 1200 тыс. чел., в 1959 – 1245 тыс. чел., в 1970 – 1399 тыс. чел., в 1979 – 1515 тыс. чел., в 1989 – 1659 тыс. чел. На рубеже XX–XXI вв. в Лен. обл. не произошло существенного сокращения числ. Н., чему способствовали иммиграция, так как смертность Н. превышала рождаемость. Так, в первом полугодии 2005 число умерших превысило число родившихся в 2,7 раза (соответственно, 17090 чел. и 6391 чел.). Ср. плотность Н. – 19,8 чел. на кв. км (сельского – 7 чел. на кв. км., что в 2,5-3 раза выше, чем в соседних Новгородской и Псковской обл.). Западные р-ны Лен. обл. традиционно являются более густонаселенными, чем восточные. Уже на рубеже XV–XVI вв. плотность нас. Ижорского погоста, включавшего земли Приневья, была 2,5-3 чел./кв. км. Большое влияние на размещение и занятость Н. Лен. обл. оказывает СПб., являющийся отд. субъектом РФ. В наст. время 39% трудоспособного Н. заняты в пром-сти, 34% – в сфере услуг, 18% – в сел. х-ве, 9% – на транспорте. Во втором квартале 2005 соотношение среднедушевых денежных доходов и прожиточного минимума увеличилось по ср. с уровнем 2004 (167,3% и 156,1% соответственно). 60,9% Н. имели доходы ниже среднедушевого дохода в целом по Лен. обл. За последнее тысячелетие этнический состав Н. Лен. обл. (преим. западной ее части) неоднократно изменялся. Не позднее VII в. в регион, заселенный финно-угорскими народами, проникли славяне. После Ореховецкого мирного договора 1323, установившего границу между Швецией и новгородскими владениями, в зап. (шведскую) ч. Карельского перешейка переселяются финны из Центральной Финляндии. В XVII в. после перехода Карельского перешейка и Ингерманландии в состав Швеции произошла миграция правосл. Н. (карелы, русские) в пределы России, опустевшие земли занимали финны-лютеране (см. Ингерманландские финны). В 1930-40-е в Лен. обл. проводились депортации этнические, затронувшие прибалт.-фин. Н. и немцев. Финны, проживавшие на терр. совр. Выборгского и Приозерского р-нов, переселились в Финляндию в ходе Сов.-финл. войны 1939-40 (в 1941-44 часть вернулась на прежние места расселения на короткий срок). В 1940-50-е проводилось организованное переселение русских (в меньшей степени белорусов) из др. областей СССР. В 2002 русские составили 1495,295 тыс. чел., ингерманландские финны – 7965 чел., вепсы – 2019 чел., карелы – 2057 чел., ижора – 177 чел., водь – 12 чел., эстонцы – 1409, немцы – 2372 чел. Среди остальных преобладают восточнославянские народы: украинцы – 41842 чел., белорусы – 26290 чел. В последние десятилетия увеличилась числ. и иных этнических общностей: татары составили 9450 чел., армяне – 5518, цыгане – 4573, азербайджанцы – 3855, чуваши – 2817, мордва – 2245, молдаване – 1977, башкиры – 1102, узбеки – 1001. Числ.ь остальных общин менее 1000 чел. На терр. Лен. обл. пребывают и нелегальные мигранты, не учитываемые официальной статистикой. Лит.: Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленинградской области. Л., 1992; Даринский А.В. География Ленинградской области. СПб., 1996. С. 64-71; Исаченко Г.А. «Окно в Европу»: История и ландшафты. СПб., 1998. С 53-168. А.Ю. Чистяков | |
| подробнее… | |
| Общие вопросы (ижора) | |
| Рубрики | |
| Хозяйство ижорских крестьян в целом схоже с хозяйством других этнических общностей региона (русские, водь, ингерманландские финны). Земледелие являлось основным хозяйственным занятием. Выращивали зерновые (рожь, овес, ячмень), овощи (репа, капуста), с XIX в. картофель. Разводили крупный рогатый скот, овец, свиней, кур. Характерен коллективный выпас скота с наемным пастухом. В деревнях на побережье Финского залива было распространено рыболовство, в том числе подледный лов. В основном были распространены различные отхожие промыслы. Ижорские крестьяне уходили на заработки в Санкт-Петербург или Нарву, где устраивались на фабрики и заводы. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Одежда води | |
| Рубрики | |
| Одежда – единственный элемент материальной культуры води, о котором есть ясное и определенное представление. Хотя археологические материалы и данные этнографии дают лишь небольшие фрагменты истории водского костюма, но и по ним можно представить, насколько своеобразной, сложной и красивой была одежда этого народа. Погребения XIII–XVI веков у деревень Великино и Валговицы Кингисеппского района сохранили металлические украшения средневековых вожан – нагрудные булавки, которыми прикалывались к верхней части одежды сложные цепочки с бубенчиками и круглыми ажурными украшениями, многочисленные бляшки, бронзовые пронизки, вплетавшиеся в ткань одежды и порой рядами закрывавшие передники. Такие украшения в прошлом были характерны и для Восточной Прибалтики и для Финляндии, что делает водский костюм живым свидетелем одежды древних финских народов. Первые этнографические описания водской одежды относятся к XVIII – началу XIX века (данные известного историка И.Г. Георги, нарвского пастора Фр.-Л. Трефурта, пастора Л.А. Цетреуса). Мужской и женский костюм конца XVIII века подробно описан Ф. Туманским. Последующие материалы XIX века лишь подкрепляют достоверность и исключительную детальность его труда. Сведения о мужской одежде води того времени бедны: зимой мужчины носили шубы, летом – льняные, осенью – суконные кафтаны. Лишь шапка – с красным верхом, отороченная мехом – была не похожа на русскую или финскую. Женской одежде води Туманский уделил особое внимание, отмечая ее красоту. Большинство деталей костюма сохранено в музеях Эстонии и Финляндии. Поэтому есть возможность его восстановить. Интересна водская женская одежда и тем, что в ней очень важны были различия по возрастным группам. У соседних народов в XVIII веке таких различий уже почти не было. Данные об одежде в XIX веке отрывочны. По видимому, традиционные русские формы одежды стали очень быстро вытеснять старинный костюм води: появились косоклинные, затем прямые сарафаны, головные уборы типа сороки, повойники и т.д. Однако существовала четкая терминологическая разница между прежним национальным костюмом и новой одеждой: одежды, сотканные дома называли «сыват», а одежду новых форм из покупной ткани – «эхтээт». ХХ век привнес в деревни води городской костюм, но некоторые элементы старинной традиционной одежды еще хранятся у пожилых людей, и важно выявить и сберечь их хотя бы для музеев. Использованные источники: 1. Водь // Финно–угры и балты в эпоху средневековья / отв. ред. тома В.В. Седов, д–р ист. наук ; под общей ред. акад. Б.А. Рыбакова.–М.: Изд-во «Наука», 1987.–С.34–42.–(Археология СССР). 2. Конькова О.И. Водь // Мы живем на одной земле : Население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К.В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – С. 71-88; 79–82. 3. Прыткова Н.Ф. Одежда ижор и води // Западнофинский сборник. [Вып.] 16. Труды комиссии по изучению племенного состава населения СССР и сопредельных стран / АН СССР. – Л. : Издательство Академии наук СССР, 1930. – С. 306–340. 4. Рябинин Е.А. Водь // Природа. – 1992. – № 3. – С. 78-86. 5. сайт http://www.vatland.ru (04.04.2008). 6. сайт http://vod.org.ua/index/php?=17&st=1 (03.04.2008) | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Орудия лова | |
| Рубрики | |
| Орудия лова - сети и невода. Также используют мережи - длинные расширяющиеся по кругу конусы, с крыльями до 25-50 метров и ставники - ящики из сеток с двумя крыльями. Сети прежде вязали специальными иглицами, величина которых зависела от размера ячеи сети. Изготовление сетей считалось женской работой. Толмачева, Е. Б. Рыболовство у ижорского и русского населения Сойкинского полуострова // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 2000 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях). IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Петров день – 29 июня (12 июля). | |
| Рубрики | |
| Ижоры в XVIII–XIX веках отмечали Петров день приношением к священным деревьям еды и питья духам предков. Культ старых деревьев дожил и до наших дней. Так, еще совсем недавно объектом поклонения пожилых женщин были три старые сосны на краю деревни Вистино (Виистина). Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. Киселев, С. Б. К вопросу о поминальной стороне календарных праздников населения Ингерманландии // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 1998 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях) - IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. – СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Пища (ижора) | |
| Рубрики | |
| Значительную часть рациона питания в XIX в. составлял кислый ржаной хлеб, различные каши (ячменная, ржаная), репа, со второй половины XIX в. - картофель. Из овса готовили толокно. Были широко распространены кисели; молочные продукты (простокваша, творог). В праздничные дни готовили пироги, мясные блюда. Наиболее распространенным напитком являлось пиво. В период полевых этнографических исследований 2000 г. на Сойкинском полуострове (Кингисеппский р-н Ленинградской обл.) материалы по теме "пища и утварь" были собраны в 17 деревнях. Опрашивались лица 1910-х - 1930-х годов рождения; информация по современности собрана методом непосредственного наблюдения. Основным занятием как ижорского, так и русского населения Сойкинского полуострова является рыболовство, поэтому в рационе преобладают рыбные блюда. Рыбу (корюшку, салаку, плотву, окуня) готовят по-разному: сушат, жарят, пекут. Из-за недостатка растительного масла во время войны предпочитали запекать рыбу на ольховом полене, поливая водой. Пироги с рыбой делали как на праздник, так и в обычные дни. Излюбленными повседневными блюдами были картофельная каша и маканец (яйцо, масло, сливки, иногда сметану помещали в глиняный горшок и томили в печке, затем в эту смесь макали хлеб и ели). Молочные продукты стояли на втором месте после рыбных по частоте употребления. Сейчас домашнее молоко стало редкостью, а магазинное стоит дорого, так что молочные продукты не так популярны как раньше. Из молока делали сметану, масло (существовали специальные деревянные маслобойки), сливки, творог. Что касается обрядовой пищи, то специфических блюд, которые готовили именно на свадьбу, обнаружено не было. Однако информанты упоминали об изготовлении специального хлеба на Егорьев день, хлебных птичек на Троицу, пасхи и кулича на Пасху (причем ижоры предпочитали готовить только пасху; в то время как русские делали как кулич, так и пасху). Для приготовления пасхи сначала использовали деревянные формы; после войны появились железные (именно в это время стали применять также формы из железа для выпечки хлеба). На праздники варили пиво: бедные деревни в складчину, а в богатых каждый двор сам. Любимым детским напитком был солод. Из отходов пивного производства готовили квас. Также пили брагу, самогон, домашнее вино. Повсеместно использовались в пищу дары леса. Бруснику мочили бочками, солили грибы, сушеную чернику добавляли в чай. На зиму также квасили капусту, мочили яблоки, заготавливали творог. Во время войны люди употребляли в пищу мох, травы; заменителем сахара служила патока из свеклы. Большинство из опрошенных регулярно постились. Во время поста питались различными рыбными продуктами, овощами, ягодами. Постные щи стали едва ли не символом поста. Сейчас посты не соблюдают. После войны население стало постепенно переходить на покупные продукты питания. Перестали самостоятельно печь хлеб, делать масло. Однако пироги пекут и по сей день (в основном рыбные), изредка делают маканец; некоторые информанты готовят тушенку, холодец. Пожилые люди с недоверием относятся к современным продуктам питания, считают, что раньше пища была вкуснее, калорийнее и полезнее. Ижорцы // http://letopisi.ru/ Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 Оселедько, Ю. В. (СПбГУ) Пища и утварь ижорского населения Сойкинского полуострова (традиции и современность) // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 2000 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях). IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Поселения и жилище (водь) | |
| Рубрики | |
| Большая часть водских земель раскинулась на Ижорском плато, поднимающимся между Нарвой и Санкт-Петербургом на высоту до 150 метров над уровнем моря. На краю плато и находился центр водской земли - деревня Котлы, к северу от которой глинт круто обрывается, давая место широкой низменности, покрытой густыми лесами. Еще в XVIII веке отмечалось, что водь любит «жить на открытом воздухе и совместно». Это стремление к некоторой скученности сохранилось и до середины ХХ века: дома были поставлены тесно, деревни не имели строгого плана, хотя в некоторых больших деревнях, например в Котлах, по примеру русских можно было наблюдать развитие уличной планировки. Древним жилищем води являлась рига подобная эстонской жилой риге. В такой постройке жилое помещение и помещение для просушки снопов (собственно рига) были объединены под одной крышей. На бытование в древности такого типа жилища указывает и тот факт, что слово «рихи» обозначало в водском языке жилой дом вообще. В XIX в. так же как и у соседних этнических общностей – ижоры, ингерманландских финнов, русских – жилой постройкой являлась изба. Дома и хозяйственные постройки строили, как правило, из бревен. При строительстве дворов часто использовали местный камень. Были распространены дома, состоящие из двух изб, соединенных сенями, а также пятистенки. Крыши были стропильной конструкции двускатные, покрытые соломой или дранкой. В большинстве домов были русские печи или печи с подвесным котлом, характерные для прибалтийско-финских народов. К хозяйственным постройкам относились клети, бани, риги. В водском доме в прежние времена бытовали своеобразные традиции внутреннего разделения жилого помещения, размещения гостей и членов семьи. Часть комнаты у дверей – место, где происходил как бы отбор гостей; войти дальше в избу без разрешения хозяев никто не мог. Люди «незначительные» там и оставались, а родственники или важное лицо (особенно мужчину) приглашали садиться на заднюю скамейку (у стенки напротив входа). Разграничительным знаком при приеме гостей была балка, несущая потолок ( в русской избе – «матица»). Стол в доме занимал в зависимости от событий различное положение: в будние дни, в дни похорон и поминок он стоял у конца боковой скамейки, которую считали скамейкой умершего, в дни свадеб стол стоял перед задней скамейкой. В основном за столом ели только мужчины, женщины ели в другом месте, например у очага. Порой ели в три приема: сначала мужчины, потом женщины, следом дети. Передний угол избы по диагонали от печи назывался «юмаланурк»(а)» – («божий угол»). Там располагался особый шкафчик «коло», в котором хранили иконы, туда же клали вербы и яйца, ветки троициных берез и клочек сена Иванова дня – ими окуривались для выздоровления. Использованные источники: 1. Конькова О.И. Водь // Мы живем на одной земле : Население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К.В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – С. 71-88; 82–84. 2. сайт http://vod.org.ua/index/php?=17&st=1 (03.04.2008) | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| После венчания | |
| Рубрики | |
| После венчания жених и невеста возвращались каждый в свой дом и там устраивали вечеринки. На следующий день к вечеру, когда жених приезжал к тестю, невесту отводили в соседнюю комнату. Там женщины при сильном плаче и крике обстригали невесте волосы, которые тут же сжигали или чаще отдавали жениху, он хранил их и, если жена умирала раньше его, клал ей в гроб. По приходе молодых в дом жениха в сенях с молодой снимали фату, а она подавала свекру и свекрови ведро с водой для мытья рук и дарила им подарки. Войдя в избу, молодая угощала родителей жениха пивом, те, выпив, клали деньги в пустые кружки, а свекровь хлебом благословляла новобрачных. Затем все приехавшие с невестой гости садились за стол, молодые же стояли, а после отъезда гостей ужинали в особой комнате. На ночь мать и родня отводили их в нетопленую баню или хлев. Утром молодая сразу же начинала мыть посуду. Потом она трижды набирала воду в ручье, которым пользовалась семья мужа, а его родня все три раза опрокидывала ведра ногами. В тот же день родители молодой опять приезжали в дом ее мужа, гостили там сутки, а потом всех звали к себе домой. XX век донес до нас немало прекрасных свадебных водских песен. Вот перевод одной из них, ее пели после свадьбы родственники невесты жениху: Ой, зять, зять, братец. Сумел взять, сумей держать; Не учи на улице, Не секи на полосе — Деревни пахари увидят, Боронящие догадаются. Учи в своем доме, В избе четырехугольной; Возьми соломинку из кучи, Нить из веретена матери — Соломка будет кнутовищем, Нить вытяни кнутом; Этим секи свое яблочко, Нашу сестру. 1. Конькова О.И. Водь //Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К.В.Чистов. – СПб.: Лениздат, 1992. – С. 85-86. 2. Сайт vod.org.ua/index.php?t=47 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Постройки (ижора) | |
| Рубрики | |
| Постройки были восточно-славянского типа. Дома строились из брёвен на тщательно выложенном фундаменте, рассчитанном на местные почвы с высоким стоянием грунтовых вод. На территории Кингисеппского района при строительстве дворов использовали местный камень. Жилище состояло обычно из двух изб (пертти), соединённых сенями (эукши), а также пятистенки; у бедноты жилище было двухкамерным (изба и сени). Крыши были стропильной конструкции двускатные, а также полувальковые; их крыли соломой или дранкой. Долгое время сохранялись архаичные формы конструкции крыш: соломенные крыши сверху прижимались длинными жердями, верхние концы которых, перекрещённые над гребнем крыши, были оформлены в виде птичьих голов и носили название "харакат" ("сороки"). Длинные притиски предохраняли крыши от ветра. Еще в 1920-е гг. в ижорских деревнях встречались курные избы. В большинстве домов были русские печи или печи с подвесным котлом, характерные для прибалтийско-финских народов. Связь дома и двора двурядная или однорядная, старинной формой считают покоеобразную связь. К хозяйственным постройкам относились клети, бани, риги. Библиография: 1. Историко-культурный атлас Республики Коми. - М., 1997. 2.Поселения и жилища ижор // http://www.finnougoria.ru/community/folk/5/detail.php?IBLOCK_ID=46&SECTION_ID=343&ELEMENT_ID=2194 3.Шлыгина, Н. В. Ижора // www.komi.com/nmrk/nmrk.asp?i=287 Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Посуда | |
| Рубрики | |
| Для приготовления пищи в основном использовалась глиняная утварь (центр производства - ижорская деревня Большое Стремленье): кринки, латки (готовили в основном в них), горшки, а также чугунная. В чугунках готовили щи, делали холодец. Во многих случаях глиняные горшки используются до сих пор (в них варят каши, делают творог). В чугунках готовят пищу для скота; очень часто их используют как цветочные горшки. Оселедько, Ю. В. (СПбГУ) Пища и утварь ижорского населения Сойкинского полуострова (традиции и современность) // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 2000 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях). IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Похоронные обряды (водь) | |
| Рубрики | |
| На основе дневниковых записей Л.К.Ивановского и свидетельств Н.К.Рериха установлено, что на Ижорском плато в первой половине второго тысячелетия н.э. широко бытовал обычай хоронить умерших в сидячем положении. Для захоронения выбиралась площадка 3 – 7 метров, которая несколько уплотнялась и по окружности обставлялась валунами. На ней разжигался ритуальный костер, от которого в курганах оставался тонкий слой золы и угольков. Затем умерший помещался в сидячем положении в центре площадки. Удержать его позволяла небольшая груда камней, к которым умершего прислоняли спиной. Эти каменные груды, кроме практического значения, имели и ритуальный смысл – промежутки между камнями были заполнены золой и углями, и здесь же встречались следы жертвоприношения в виде костей животных. Поэтому Л.К.Ивановский называл эти сооружения из камней «жертвенниками». В XIII – XIV вв. в Водской земле умерших погребали под курганами в грунтовых ямах и среди них тоже имеются захоронения в сидячем положении (курганы у деревни Теглицы, Волосовский район) При раскопках курганов при деревне Даймище Гатчинского района зафиксировано, что покойника усаживали на сиденье, сложенное из кусков дерна, затем засыпали землей. Захоронения в сидячем положении иногда образуют отдельные могильники, но чаще встречаются на общих кладбищах вместе с курганами в обычном трупоположении. По историческим сведениям, умирающего клали на солому, которую потом на дворе или улице сжигали, а через этот пепел переносили гроб. Мертвых стремились похоронить в тот же день. Известно, что и после перехода в христианство водь продолжала хоронить в священных рощах, на коломищах (т. е. кладбищах) и в курганах. Могилы обкладывали камнями или сверху наваливали большой камень. Покойника хоронили в праздничной одежде, в могилу или на нее клали намеренно сломанные орудия труда — серпы, косы. На могилах приносились жертвы в виде пищи. 1. Водь // Финно-угры и балты в эпоху средневековья / Под общ. ред. Г.А.Рыбакова. – М. : Изд-во «Наука», 1987. – С. 34-42. – (Археология СССР). 2. Гадзяцкий С.С. Вотская и Ижорская земли Новгородского государства //Исторические записки. Т. 6 /Академия наук СССР ; Институт истории ; отв. ред. акад. Б.Д.Греков. – [М.] : Изд-во Академии наук СССР, 1940. – С. 100-148. 3. Конькова О.И. Водь //Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К.В.Чистов. – СПб.: Лениздат, 1992. – С. 86-87. 4. Рябинин Е.А. Водь // Природа. – 1992. - № 3. – С. 78-86. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Похоронные обряды (ижора) | |
| Рубрики | |
| Покойника всегда хоронили головой к морю, не учитывая ориентацию по сторонам света. Крест ставили в головах, а не в ногах. Информанты объясняют это тем, что, приходя на могилу, устроенную таким образом, нельзя встать на голову покойного. Также существует отличие и в определении поминального дня сороковин, под которым понимают ровно семь недель, т.е. 42 дня. Археологические материалы, полученные в результате раскопок в 1979–1988 годах ижорских могильников, свидетельствуют о том, что в XII–XVI веках ижоры предпочитали устраивать свои кладбища на склонах высоких холмов, на крутых берегах рек или хотя бы на небольших всхолмлениях. Но полного единообразия в погребальном обряде не было. Жители мыса Дубовского 400 лет назад поверх могил устраивали овальные каменные обкладки с двумя вертикально поставленными камнями в ногах и головах погребенных, на эти камни укладывалась небольшая двускатная крыша. Подобные «домики мертвых» – жилища умерших – раньше были у многих финно-угорских народов, а у карел, коми и в северорусских областях они встречались даже в начале XX века. Двумя километрами южнее, в деревне Урмизно (Нурмиста), древние ижоры близ каждой могилы жгли погребальный костер. На Шведских горах рядом с деревней Большое Стремление (Сомеро) и в деревне Липово (Пярспяя) на могилах ставили грубо вытесанные из известняка четырехконечные кресты. Самое интересное средневековое кладбище исследовано близ бывшей деревни Гамалово (Хамала) на Сойкинском полуострове, где даже в XV веке некоторые погребения совершались на помосте из деревянных плах, умерших сверху покрывали берестой. В могилы клали железные ножи, бронзовые фибулы (застежки), перстни, монеты, в мужских погребениях найдены боевые железные топоры, кресала. При каждом умершем был нож. Местные жители часто называли подобные кладбища «шведскими», на самом деле это древние могильники ижор. Несколько погребений, обнаруженных в восточных ижорских землях – в бассейне Невы, – близки карельским грунтовым могилам XII–XIV веков. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. Трипольская, А. А. (СПбГУ) Особенности обрядности жизненного цикла ижорского населения Сойкинского полуострова // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 2000 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях). IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
1
2
