|
«Веселение покойника»
|
|
Рубрики
|
|
|
Обычай «веселения» покойника, известный в литературе, бытует до сих пор. Более широко в народе «веселение» покойников известно в форме похорон-свадьбы, т. е. обычая, согласно которому умерших до брака юношей и девушек хоронили с соблюдением некоторых особенностей свадебного обряда. В этом случае молодых во все свадебное обряжали, к дуге лошади привязывали полотенца, ленты, свадебные колокольчики. При проводах играли на гармошке, пели песни, при опускании гроба в могилу стреляли из ружья.
Особенно живо рассказывают об этом южные и средние вепсы (вологодские); «если не женат, то хоронят по-свадебному, пляшут, а мать причитывает». У средних вепсов Ленинградской области «веселение» больше отмечается на сорочинах. Здесь нередко говорят, что песни петь нельзя и если все же поют, то печальные.
У северных вепсов такие похороны также оформляются по-свадебному. Считается, что поют и играют на них «по наказу» умершего или «чтобы угодить ему». Обряд «похорон-свадьбы» или «свадьбы покойников» известен в традиции многих народов и не представляет ничего оригинального. Более интересен тот факт, что «веселение» покойников у вепсов происходит при похоронах не только молодежи. Оно проводилось и по наказу умершего: «иногда, когда просят, так и старух хоронят», «у нас отец мне велел, помру, так до кладбища играй», «мать наша велела, пусть зять играет, а зять играл, сидя на гробу». Естественно, что такой наказ не мог бы даваться, если в его основе не лежал когда-то обычай обязательного «веселения» покойников. На праздничный характер проведения прежде сорочин косвенно указывает зафиксированное от жительницы д. Рябов Конец неизвестное ранее название сорочин pido, означающее в родственных карельском и финском языках празднество, в диалектах эстонского – крестины.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Весенне-летние праздники. Юрьев день. Иванов день. Петров День (карелы)
|
|
Рубрики
|
|
|
На весенний период приходились различные обряды и праздники рабочего календаря: первого выгона скота на Юрьев день (23.04/6.05), начала сева и т.д. Завершение сева карелы в прошлом отмечали языческим обрядом в честь верховного божества Укко - бога грома и молнии, - прося его о хорошем урожае. Аналогичный праздник в прошлом был известен и финнам, назывался, видимо, "коробом Укко", также сопровождаясь братчиной - коллективным праздником.
К дохристианским традициям восходит и приходящийся на день летнего солнцестояния Иванов день (24.06/7.07), хотя по русскому православному календарю этот праздник "оторвался" от реального дня летнего солнцестояния. При этом промежуток времени между Ивановым и Петровым (29.06/12.07) днями у карел считался праздничным: это было время "поворота". На большей части территории карел этот шестидневный промежуток времени называли Виандёй, временем Виандёй (Viandoi, Viandoi keski, Viandoi vali, -aika), в Сегозерье -livanan da Pedrun keski ("промежуток между Ивановым и Петровым днями"), в целом ряде мест - kesasvatkat, т.е. летние святки. Время летнего солнцестояния совпадало в северных районах — как в Карелии, так и в Финляндии — с расцветом природы. Издавна оно рассматривалось как сакральное и было связано, с одной стороны, с множеством запретов и ограничений, с другой - наполнено различными магическими приемами и действиями, что в целом должно было обеспечить дальнейшее благополучие, помочь обрести личное счастье. Так, в средней и северной Карелии запрещалось рубить лес, ломать ветки, даже убивать комаров - вообще так или иначе нарушать целостность и покой природы. Не следовало также звонить в колокола; карелы-ливвики обматывали даже колокольчики у коров. Чтобы коровы хорошо доились, их тайно кормили осокой, парили для них можжевеловые и ольховые ветки. Считалось, что соблюдение этих норм обеспечит благополучие. В свое время Н. Лесков записал высказывание крестьян об этом: "зато и дает Бог хлеба людям..., когда все точно исполнялось".
Считалось, что веники, заготовленные в период между Ивановым и Петровым днями, сохраняют целебные свойства. Для бани в период "летних святок" готовили особые веники с набором различных веток, полевых цветов, колосьями ржи, травами; при топке бани следовало использовать дрова от разбитого молнией дерева, мыться "живой водой" - заговоренной водой из родника или ручья. Девушки готовили специальные ольховые веники и прятали в них клочки волос, взятые у трех парней. В праздничной бане мать или бабка парили этим веником девушку, произнося заговоры для поднятия ее славутности.
В ряде мест Карелии кануны Иванова и Петрова дней считались поминальными, с обязательным посещением родственных могил. В эти дни к часовням приносили дары - масло, яйца, отрезы ткани, приводили "завещанный скот". Пастухи собирали по дворам полагающееся им масло.
В Иванову ночь жгли костры. В них сжигали старые бороны и сохи, берестяные кошели, разбитые бочки, лодки. Костры (kokko) устраивали у воды или на возвышенном месте, и у них собиралась молодежь окрестных деревень; пели старинные песни, плясали под гармонь, прыгали через костер. Дым от костра считался очищающим. Ночью в канун Петрова дня, завершающего праздничный период, в северной Карелии рыбаки ходили ловить рыбу неводом или на блесну, чтобы обеспечить успех в рыбной ловле на весь год, поскольку св. Петр был покровителем рыбаков и рыбной ловли. Сварив Уху, следовало непременно произнести приглашение: "Pyha Petru - vereksilla", т.е. "Святой Петр - на свежую уху".
Библиография
КАЛЕНДАРНАЯ обрядность и праздники карел // Портал Vottovaara [Электр. ресурс]. – Республика Карелия, г. Петрозаводск. - Режим доступа: http://vottovaara.ru/karelia/obrad/kalenveps.html
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Винницкий Вепсский народный центр
|
|
Рубрики
|
|
|
Село Винницы расположено на востоке Ленинградской области в Подпорожском районе. Впервые Винницы упоминаются в 1137 году, т.е. на 10 лет раньше Москвы. Сейчас здесь живут 2860 человек — в основном, русские и вепсы. В селе нет промышленных объектов, жители занимаются лесозаготовкой, сельским хозяйством, охотой, рыболовством.
В селе бережно относятся к сохранению родного языка, культуры, традиций, ремесел и, в первую очередь, эта работа ведется на базе Винницкого Дома культуры - Вепсского центра фольклора. Он расположен в центре села в двух деревянных зданиях.
В центре работает Вепсский национальный театр кукол, созданный в 1992 году. Под руководством режиссера Е.В.Симановой занимается более 40 детей самого разного возраста. На базе театра изучается вепсский язык, костюм, дети знакомятся с фольклорными играми и сказками вепсского народа. Параллельно готовятся и русские спектакли.
На втором этаже Вепсского центра расположена выставка предметов быта и этнографии вепсского народа. В первом зале представлены быт, кухонная утварь, занятия вепсов. Во втором зале — Древо жизни финно-угорского народа, карта финно-угорского мира, выставка кукол в костюмах финно-угров. Начата комплектация библиотечной коллекции о финно-угорском народе. Особое место занимает коллекция костюма, представленная праздничным и обычным костюмом из сундуков бабушек не только средних вепсов, но и северных (карельских), южных вепсов (вологодских). Сотрудники музея считают, что экспозиция должна быть "живой": можно сидеть на старинных лавках и скамейках, за самоварами, можно ткать на станках.
Одна из главных задач центра - не только сберечь культуру малого народа, но и возродить промыслы, ремесла, научить детей занятиям наших предков. Поэтому при Вепсском центре работают кружки, студии, коллективы. На базе центра организовано 10 коллективов художественной самодеятельности: детская хореография, хоровая группа "Росинка", ВИА "Вечер", театральная студия и т.д. Особое внимание уделяется вепсскому фольклорному ансамблю "Армас" и вепсскому детскому коллективу "Весео ойейне".
С 1987 года ежегодно в Винницах проводится областной вепсский праздник "Древо жизни", во время которого устравиваются фейерверки, ярмарки, концерты фольклорных коллективов, а также научно-практические конференции по проблемам языка и культуры вепсов, выставки народного творчества.
Адрес: с. Винницы Подпорожского района Ленинградской области, Винницкий Дом культуры
Тел. 8(265)751-71
Время работы: 10.00 - 18.00, выходные - суббота, воскресенье. Обед: 13.00 - 14.00
Директор Ковальская Надежда Михайловна
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Внешнее оформление построек
|
|
Рубрики
|
|
|
Внешнее оформление построек на территории Карелии по отдельным местностям не одинаково. Если северные карелы украшали свои жилища очень скромно, лишь обшивая свои дома тесом и окрашивая их большей частью в бордовый цвет, то южные карелы придавали большое значение резьбе и росписи. Постройки богато украшались резными причелинами, наличниками, повалами, ажурными ветреницами и полотенцами, декоративными балончиками. Широко бытовали наличники, выполненные в стиле «барокко». Р.М. Габе отмечает, что для Карелии это наиболее характерный мотив обрамления оконного отверстия. Интересная резьба встречается на причелинах. Очень часто она напоминает вышивку на полотенцах. Ажурная и тонкая, она делает дом нарядным. «Ветреница», тонкая доска, спускающаяся с коневого бревна, украшалась пропиловочным орнаментом из кружков и ромбовидных отверстий. Нижняя часть ветреницы заканчивается или кругом с 4-5 прорезными кружочками или капельниками, напоминающими кисти шарфа. Реже встречаются «полотенца» - доски, прикрывающие повальные бревна. Она также оформлялись пропиловочной резьбой, сходной с мотивами орнаментики причелин и ветрениц.
Одной из характерных особенностей карельских домов являются декоративные балкончики на фронтонах. Обычно их выполняли в стиле «рококо» с 2-4 витыми колонками. Балясины балкончиков делались шириной в 20-22 см с причудливо вырезанными боками и с выпиленными кружками посредине.
Библиография
Тароева Р.Ф. Материальная культура карел (Карельская АССР): Этонографический очерк / Р.Ф. Тароева; Академия наук СССР, Петрозаводский ин-т литературы и истории. – М.-Л.: Наука, 1965. – 223 с.
Стр. 86-119.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Внутренняя планировка и устройство жилищ
|
|
Рубрики
|
|
|
По внешнему виду карельские дома мало чем отличались от домов северных великорусов, но их внутренней планировке и устройству были присущи своеобразные черты, специфические только для карел.
Для карел характерен следующий план избы. Из сеней в избу вход ведет через дверь в задней стене. В избе направо или налево от входа расположена печь, устьем обращенная чаще всего к боковой стене. Рядом с печью имеется каржина – крытый вход в подполье. По диагонали от печи расположен «большой угол». Здесь находилась божница или киот с иконами. Это было самое почетное место в избе и считалось её мужской частью. Противоположный большому углу по фасадной стене угол назывался «задним», между мечью и задним углом был расположен голбечный угол – женское и детское место. Наконец, последний угол в избе – дверной.
Библиография
Тароева Р.Ф. Материальная культура карел (Карельская АССР): Этонографический очерк / Р.Ф. Тароева; Академия наук СССР, Петрозаводский ин-т литературы и истории. – М.-Л.: Наука, 1965. – 223 с.
Стр. 86-119.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Водская земля
|
|
Рубрики
|
|
|
ВОДСКАЯ ЗЕМЛЯ (Вотская), ист.-культурный и адм. регион ср.-век. Руси, расположенный в сев.-зап. части владений Вел. Новгорода (зап. часть совр. Лен. обл.). Впервые упомянута в летописи под 1338: в уставе «о мостех» кн. Ярослава Ярославича 1260-х фигурирует «Вочская сотня», к-рую идентифицируют с В. з. Топоним связан с этнической общностью водь, проживавшей на этой терр. Точные границы В. з. неизвестны. Наиболее вероятно, что она располагалась в междуречье рр. Луга и Стрелка (при этом погосты «в чюди» – район Котлов и Ополья – в ее состав не входили), а в юж. направлении доходила до Новгорода. Новгородская писцовая книга 1499/1500 упоминает уже Водскую пятину (см. Пятины). На терр. В. з. (особенно на Ижорской возвышенности) выявлено большое кол-во археол. памятников (см.: Курганы древнерусские, Могильники води).
Лит.: Рябинин Е.А. Водская земля Великого Новгорода. СПб., 2001.
А.Ю.Чистяков
|
|
Авторы
|
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Водский музей
|
|
Рубрики
|
|
|
Создание частного водского музея в д. Лужицы Усть-Лужского округа (ныне – сельского поселения) Кингисеппского района Ленинградской области, где проживают представители народа водь, началось в 1997 году. Из множества водских деревень в настоящее время только в д. Лужицы и в д. Краколье сохраняется водский язык. Угроза полного исчезновения самобытной водской культуры и побудила нас создать музей, который очень быстро завоевал популярность у местных жителей. Антоновы подарили музею "курви-вэркко" – сеть для ловли корюшки, "примузла" – цеп для обмолота, "сильмярятты" – полотенце, Нестеров А. Ф. – "люлю" – орудие труда для зимней рыбалки, а его жена Любовь Никитична – женскую одежду начала 20 века. Наумова Т. К. отдала "лаута" - стол 1870 г., Агафонов И. М. – редкую фотографию первого в деревне красивейшего кирпичного дома, который построил его дед Агафон Гаурила. "Рулла-пуу" с тало-меркки (домовой меркой) Филатовых, "пуу-васара" – деревянный молоток, "анкури" – якорь, монеты шведского периода, "барбери-пуллод" – поплавки из дерева и многое другое приносили местные жители. Таким образом, в музее было собрано 70 экспонатов и более 200 фотографий довоенного периода. Дом, в котором располагался музей, был построен в 1903 году замечательным лужицким плотником Антоновым Семёном Яковлевичем (Онтони Якко Семона), когда ему было всего 18 лет. Представлял собой типичный водский дом с трехчастной связью; зимняя и летняя половины соединялись т-образным коридором. С северной стороны к дому примыкал большой двор, соединяющий в себе помещение для скота, сеновал и помещение для хранения бытового инвентаря. В 2002 году дом-музей со всеми экспонатами, фотографиями и документами был сожжен. В настоящее время ведется восстановление музейной экспозиции, продолжается поисковая работа по восстановлению истории води и последних водских деревень, восстановление генеалогий древних лужицких родов, оказывается всесторонняя помощь исследователям, продолжается работа с водскими информантами, а также изучение и перевод книг П. Аристэ и других учёных с образцами водской речи. В Кракольской школе ведется обучение водскому языку. В этой же школе создан водский фольклорный ансамбль "Линнуд". Ежегодно в Лужицах проводится весёлый деревенский праздник "Лужицкая складчина", на котором мы представляем забытые водские обычаи, вспоминаем утраченные традиции, показываем новые экспонаты и знакомим жителей с архивной информацией. На каждый праздник непременно приходят "чуды", напоминая всем присутствующим, что легендарная чудь еще жива.
Автор статьи: Татьяна Ефимова.
Библиография:
Ефимова, Т. Водский музей / Ингерманландия : водь и ижора // http://www.vatland.ru/
|
|
Авторы
|
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Водский свадебный обряд
|
|
Рубрики
|
|
|
Утром в день свадьбы родные жениха или сам жених ехали за невестой и везли ее в церковь на венчание или в сельсовет на регистрацию. После венчания (регистрации) отправлялись праздновать свадьбу в дом жениха (иногда первый день праздновали в доме невесты). Существовали приметы: если бричка или телега перевернется в дороге, или же во время венчания погаснет свеча, то молодые долго не проживут вместе. Во время всех переездов свадебному поезду устраивали различные преграды (особенно, если жених был не местный) и требовали выкуп - одну или две бутылки водки. Иногда крестный шел впереди свадебной процессии с кнутом, он же первым заходил в дом и крестил кнутом углы.
На свадьбу жених и невеста одевались нарядно. Жених был в парадном костюме с цветком на картузе и в петлице. На невесте были одеты широкие длинные юбки, кружевные кофты, украшенные лентами; сарафан с кисейной блузкой, венок из живых цветов с лентами.
При входе невесты в дом ее встречала свекровь, смотрела как та перешагивала через порог.
На свадьбе обязательно присутствовали крестные и родители с обеих сторон, дружка жениха и подружка невесты, также старались пригласить всех родственников и соседей. Во время трапезы невеста сидела вместе с гостями за столом. Избу специально не украшали. Лишь один информант отметил, что пол в избе устилали соломой, а высоко под потолком ставили маленькую украшенную елочку.
Празднование свадьбы обычно продолжалось 2-3 дня, но в богатых семьях могли гулять неделю. Для брачной ночи молодым отводили отдельное помещение: комнату, сеновал, амбар или сени. В дальнейшем молодые, если им не предоставляли отдельной комнаты, спали в общем помещении за ширмой или занавеской, иногда уходили на сеновал. На второй день (после брачной ночи) невеста меняла венок на повойник - головной убор замужней женщины.
Собранные сведения характеризуют свадебную обрядность ижоры и води 1920-30-х гг. В целом можно говорить об исчезновении уже в то время ряда архаических элементов (многоэтапного сватовства, празднования свадьбы одновременно в доме жениха и невесты).
Библиография:
Трипольская, А. А. Традиционная свадебная обрядность ижоры и води (Усть-Лужская волость Кингисеппского района Ленинградской области) // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 1998 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях) - IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов - СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999.
История инкери // http://vpoluyahtov.narod.ru/Vod/vod.htm
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Водский язык
|
|
Рубрики
|
|
|
Водский язык относится к прибалтийско-финской группе уральской семьи языков. По одной из классификаций прибалтийско-финских языков водский язык, вместе с эстонским и ливским образуют южную подгруппу. Водский язык представлен несколькими местными диалектами, которые обычно делят на западные и восточные. Среди западных можно выделить диалект д. Кроколье, близкий к нему диалект деревень Лужицы (Luutsa) и Пески (Liivcyla), диалекты деревень в окрестностях д Маттия (Mati), диалекты деревень в окрестностях д. Котлы (Kattila) и диалекты находящиеся к югу от Котлов. К восточно-водским относятся диалекты нескольких деревень в районе Копорья (Kabrio), включая д. Ицепино (Icapaiva) и д. Подмошье (Mahu). Различие между западно-водскими и восточно-водскими диалектами небольшое.
К водскому языку традиционно относят еще два диалекта, имеющие существенные отличия от перечисленных выше. Это диалект кревингов, потомков водских военнопленных, переселенных в район г. Бауски ливонскими рыцарями в сер. 15 в., а также диалект д. Куровицы (Kukkuzi), возникший в результате "ижоризации" местного водского языка.
Водский субстрат заметен не только в Куровицком диалекте, но и в других ижорских диалектах Нижней Луги. Наиболее сильное водское влияние заметно в диалектах д. Орлы (Kotko), д. Манновка (Mannakka), д. Извоз (Teesuu), д. Кейкино (Haavikko) и Дальней Поляны. В несколько меньшей степени водское влияние заметно в деревнях по р. Росона.
По данным Пауля Аристэ водское влияние отмечается и в некоторых северо-восточных диалектах Эстонии, например в диалекте д. Вайвере, и в некоторых эстонских диалектах на берегу Чудского озера.
Водское влияние заметно и в ряде финских диалектов Западной Ингерманландии, например на Курголовском п-ве, в районе д. Дубровка (Suakyla), а также в лютеранских приходах деревень Котлы и Novoselkka.
Некоторые исследователи также упоминают о существовании некоего прибалтийско-финского языка в районе Гдова, Добручинская волость.
Первая грамматика водского языка появилась еще в 19 веке (Альквист). В начале 20 века Дмитрий Цветков из д. Краколье написал первую водскую грамматику на родном языке. В 30-е гг., во время создания письменностей на миноритарных языках для водского языка не было создано отдельной письменности и обучение в школах проводилось на ижорском языке. Сталинские репрессии а также Вторая Мировая война нанесли огромный ущерб водскому народу. В послевоенное время далеко не всем вожанам удалось вернуться в свои родные деревни. В школах в послевоенное время преподавание велось только на русском языке, а употребление водского языка не поощрялось даже в личном общении. Результатом этого стало резкое сокращение территории распространения водского языка к концу 20 века.
Тем не менее с начала 90-х гг. начинается движение за возрождение водского языка и в 1994 году начинают функционировать курсы водского языка в Санкт-Петербурге. С наступлением 21 века деятельность этих курсов активизируется. В это же время впервые начинается преподавание водского языка в средней школе д. Краколье. В настоящее время ведется работа над созданием различного рода учебных пособий по водскому языку.
Автор: Мехмет Муслимов
Библиография:
Ингерманландия : водь и ижора // http://www.vatland.ru/
Сородичи по языку. – Будапешт, 2000.
|
|
Авторы
|
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Водское кантеле
|
|
Рубрики
|
|
|
В Водском музее есть народный инструмент, который водь называла «канныл», а иногда, по-русски, «кантеле». Вероятно, было и более старое название этого инструмента, т.к. прозвище лужицкого кантелиста Крисанорова Василия Нестеровича было "Кризя", что очень похоже на удмурдское название аналогичного инструмента – "Крезь".
Кантеле передал в музей Андрей Лейман. Принадлежал он водской семье Яковлевых (род с прозвищем " Карабулли"- из д. Краколье. Переводится прозвище, как «жёлтая кувшинка, которая растёт в речке Караколкке».
Изготовляются такие инструменты из сосны, ели или осины. Дека (чясилаут) изготовляется обычно у всех инструментов из сосны. Струны (васкирауда) железные или медные. Все одинаковые. Крепятся к колкам (пуликад). Нижняя часть колок называется «лаба». С другой стороны крепятся к железной скобе. Струн было 7,8,9. Редко 6 или 5.
Подразделяются все кантеле на 3 вида.
1. Из одного куска дерева, выборка сверху.
2. Из одного куска дерева, выборка снизу.
3. Из одного куска дерева, выборка сбоку.
Боковые отверстия закрывали тонкими досками, например, из дуба.
Даннок кантеле третьего вида. Оно неизвестно в Прибалтике, но хорошо известно у вепсов и карел.
Хорошо играли на кантеле в Лужицах Кронни Никон (Миронов Никон Ефимович), племянники Кризя Вазя - Иво Волё и его сестра Федоска. Каждый кантелист изготовлял канныл сам для себя.
Под этот инструмент не пели и не плясали, а только играли божественные мелодии. Общение с богами через мелодию кантеле определило ещё одно его назначение: кантеле использовали в виде оберега, вешая его на косяк двери. Тогда злой силе трудно было войти в комнату.
Библиография:
Владыкин, В. МОН. – Ижевск, 2003. – С. 175.
Использована информация из статьи И. Тынуриста «О кантеле води и ижор" на эстонском языке. – Таллинн, 1969 г., а также неопубликованные материалы Водского музея и рассказ К. Ефимова, записанный Э. Эрнитсом.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Водь
|
|
Рубрики
|
|
|
Водь (устар. – чудь, самоназв. – вадьялайн), этническая общность, потомки древнего нас. Северо-Запада России. Водский яз. относится к прибалт.-фин. подгруппе финно-угорской ветви уральской языковой семьи, близок к эстонскому. В. обособилась от эстонских племен в I тыс. н. э.; впервые упоминается в рус. летописях под 1069, входила в состав владений Вел. Новгорода (см. Водская земля). С XII в. началось распространение православия; при этом до XX в. сохр. пережитки языческих верований (наподобие ижорских; см. Ижора). На основе археол. находок выделяют три группы В.: северо-западную (Ниж. Полужье); северо-восточную (окрестности Копорья), южную (окрестности г. Гдов; ассимилирована славянами к XIII в.). По переписи 1926 В. насчитывалось ок. 700 чел. (по данным исследователей – более 6 тыс.) на Ниж. Луге и в р-не дер. Котлы и с. Копорье (ныне – Кингисеппский и запад Ломоносовского р-на). В 1980-е В. официально признана исчезнувшим народом. По переписи 2002 в РФ – 73 чел. В. (в т. ч. в Лен. обл. – 12 чел., в СПб. – 12 чел.). По оценкам исследователей, совр. числ. В. в Лен. обл. – неск. десятков чел. (в осн. представители ст. поколения в дер. Краколье и Лужицы Кингисеппского р-на). Традиционные занятия: земледелие, животноводство, рыболовство. Древнее жилище В. (как и у эстонцев) т. н. «жилая рига» – помещение, используемое одновременно для жилья и сушки снопов. Под рус. влиянием распространилась изба восточнославянского типа с духовой печью. В XIX в. различался костюм девушек (глухой белый сарафан без рукавов, круглая шапочка «пяясиэ», украшенная бисером, раковинами каури, оловянными бляшками) и замужних женщин (синий сарафан, головной убор конической формы из полотна на жесткой основе – «пайкас»; до рождения ребенка – белый, после – красный). Волосы замужней женщине в XVIII в. брили; до кон. XIX в. – коротко стригли. В XIX в. распространились рус. сарафаны и головные уборы типа сороки и повойника. Муж. одежда уже в XVIII в. не имела специфических черт. Сохр. и записан фольклор В. (сказки, песни, плачи, поговорки, загадки); широко был известен струнный муз. инструмент канныл (см. Кантеле). Предметы культуры В. представлены в экспозиции Кингисеппского краеведческого музея. В дер. Лужицы существует частный т. н. Водский нар. музей (создатель – Т.В. Ефимова). С 2000 в июле проводится праздник деревни с участием фольклорных коллективов Кингисеппского р-на.
Лит.: Конькова О.И. Водь // Мы живем на одной земле. Население Петербурга и Ленинградской области. Л., 1992. С. 71-88; Прибалтийско-финские народы России. М., 2003. С. 555-591; Rank G. Vatjalaiset. Helsinki, 1960; Ariste P. Vadja rahvakalender. Tallinn, 1969.
А.Ю. Чистяков
|
|
Авторы
|
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Военное снаряжение
|
|
Рубрики
|
|
|
В мужских захоронениях X в. обнаружены мечи, наконечники копий и стрел, топоры, которые соответствовали уровню развития военного снаряжения того времени и ничем не отличались от древнерусских. Это вооружение, скорее всего, закупалось в древнерусских городах. Необходимо заметить, что оятское население, судя по небольшому, по сравнению с другими районами Приладожья, количеству оружия, найденному в курганах, не отличалось особой воинственностью. Известны всего три меча. У одного на лезвии демаскированный узор, у другого рукоять плотно обвита серебряной проволокой, от третьего остались лишь обломки. Такие мечи встречены во многих странах Центральной и Северной Европы, а также на территории Руси в X – первой половине XI в.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Вопросы исследования карел
|
|
Рубрики
|
|
|
Изучение карельского народа, его культуры и языка осуществлялось представителями русской и финляндской науки. Начало изучению карел, как и других народов России, было положено русской наукой еще в XVIII в. Большая часть описаний относится приблизительно к одному отрезку времени — второй половине XIX–началу XX в., причем особенно много их приходится на 1880–1910 гг. Главную ценность всех этих описаний в настоящее время представляет их фактографическая основа.
Во второй половине XVIII в. в России по инициативе Академии наук был начат организованный сбор сведений для «географического описания Российского государства» и для нового «Российского атласа». Анкеты Академии наук, подкрепленные соответствующими правительственными указами, рассылались на места, и в том числе в Карелию. В результате были собраны многочисленные статистические, экономические, географические, исторические, этнографические и тому подобные сведения, составлены описания всей Карелии и многих отдельных погостов. Большую работу по заполнению присланной в Петрозаводск в 1784 г. анкеты, известной под названием «Топографические запросы», проделал тогдашний олонецкий губернатор Г. Р. Державин. Именно ему принадлежит первое в истории описание Никольского свадебного ритуала.
С учреждением в середине XIX в. Русского географического общества начался новый этап в развитии русской этнографии. Этнографические материалы, собранные в архиве РГО (ныне – архив ВГО), были в свое время проаннотированы Д. К. Зелениным.
С развитием этнографической науки в России заметно возрос на местах интерес к народным обычаям и обрядам, к общественному и семейному быту крестьянства.
Огромный вклад в исследование истории средневековой Карелии внес Петер Теодор Швиндт (1851-1917), выдающийся финский археолог, историк, этногроф и музейный деятель, крупнейший специалист по древнекарельской культуре. Как ученый-археолог Теодор Швиндт занимает первое место по объему раскопок на Карельском перешейке и по количеству описанных находок.
В 1877 г. Обществом финских древностей было принято решение назначить Швиндту стипендию для проведения на территории Старой крепости в Кексгольме (Корела, сейчас – г. Приозерск Ленинградской области) раскопок, которые продолжались с небольшими перерывами в течение 7 лет. В 1884 г. Швиндт представил обстоятельный отчет, в котором содержалось подробнейшее описание находок каменного и железного веков. Первые раскопки в Кексгольме состоялись в 1885 г., а в 1891 – 1892 гг. Швиндт работал здесь вместе с археологом Альфредом Хакманом (1864 – 1942). Они исследовали ту часть территории крепости, где располагался холм. В его нижней части были найдены предметы, принадлежавшие к языческому периоду.
Результаты изучения в 1880-х гг. могильников на территории родного уезда легли в основу диссертации Швиндта, первое издание которой называлось так: "Сведения о железном веке в Карелии на основании находок в уезде Кякисалми" (Хельсинки, 1892). Здесь же были подробно описаны и находки на территории крепости Корела–Кякисалми, подтверждавшие возможность существования тут древнего карельского поселения.
Новый этап развития археологии карел начался в 60-70 годы XX века, – были проведены раскопки поселений и подробно исследованы древний Тиверский городок, крепость Корела и Ладожская крепость учеными А. П. Кирпичниковым, С. И. Кочкуркиной и др., были найдены некоторые новые места поселений. Наряду с археологическими материалами, источниками исследования карел для ученых являются также и средневековые письменные памятники: древнерусские летописи и берестяные грамоты, скандинавские саги, папские буллы, сочинения по истории Северных стран.
Выявление территории расселения прибалтийско-финских племен, их этническая история и социально-экономическое развитие, культура, национальные особенности являются первоочередной задачей современной археологии Северо-Запада. В последние 30 лет последовательно и результативно изучаются археологические памятники летописной карелы. С конца 1980-х гг. работы на Карельском перешейке и в Приладожской Карелии носили характер международных исследований. Современные ученые-археологи С. И. Кочкуркина, А. Н. Кирпичников, А. И. Сакса (Россия) и П. Уйно, Ю.-П. Таавитсайнен (Финляндия) получили новые интересные данные по истории карел.
Библиография:
МУЗЕЙ «Крепость Корела»: [Исследования на территории крепости] // Информ. сайт г. Приозерск Ленингр. обл. [Электр. ресурс] / Е. Кулаков, С. Панченко, С. Войтович. - 2000-2007. – Режим доступа: http://www.priozersk.ru/6/muz/006.shtml
ЖУКОВСКАЯ Е. Вклад Теодора Швиндта в изучение истории карел // Информ. сайт г. Приозерск Ленингр. обл. [Электр. ресурс] / Е. Кулаков, С. Панченко, С. Войтович. - 2000-2007. – Режим доступа: http: //www.priozersk.ru/1/text/0004.shtml
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Выбор имени ребенка
|
|
Рубрики
|
|
|
С христианской точки зрения ребенок после крещения обретал ангела-хранителя. Во время крещения священник нарекал ребенку имя, выбранное по святцам его родителями или им самим. Правила выбора имени для мальчиков и девочек были несколько различными. Так, в вепсском Прионежье мальчику давали любое понравившееся имя святого, имевшееся в святцах в период двух недель до и после его дня рождения, а девочке – только в период первых двух недель после ее рождения . Некоторые имена, данные священником, переделывались в быту на вепсский лад, например: Галина - Galoi, Евдокия - Udoi, Ксения - Oksa, Савелий - Savoi, Тимофей - Timoi.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Выборгский замок
|
|
Рубрики
|
|
|
ВЫБОРГСКИЙ ЗАМОК (г. Выборг, Замковый о-в). Расположен на о-ве в Крепостном проливе, при впадении р. Вуокса в Выборгский зал. Основан в 1293 швед. правителем Торкелем Кнутсоном на месте укрепленного поселения карел XII–XIII вв. Первонач. замок, прямоугольный в плане, состоял из центральной квадратной башни Св. Олафа, сложенной из валунов, и стены по периметру площадки холма. С его стр-ва началась история города. В 1440-х построена наружная линия обороны – кам. стена вдоль юж. береговой линии. В связи с применением огнестрельного оружия строятся круглые башни (сохр. одна башня на углу гл. корпуса). Модернизация укреплений проведена в сер. XVI – нач. XVII вв. В 1561-64 башня Св. Олафа получила восьмигранную надстройку (55 м над уровнем моря) и стала гл. арт. сооружением. Береговая линия отодвинута на 12-15 м насыпкой бастионов. В 1583–1615 реконструирована и дополнена новыми участками наружная стена. Внутр. стены частично разобраны, возведены постройки, образовавшие внутр. двор. Под руслом пролива выкопан подземный ход. В нач. XVII в. построены дом коменданта (1606-08), складские здания на зап. берегу. В 1710, во время Сев. войны, Выборг взят рус. войсками; замок пострадал при осаде. Далее использовался для размещения арсенала, торг. складов, как место заключения (в частн., здесь содержались в заточении декабристы П.А. Муханов, И.А. Анненков, М.Ф. Митьков, М.С. Лунин). Пожары (в 1834 и 1856) привели замок в аварийное состояние. В 1891-94 рус. воен.-инж. управление осуществило капитальную реконструкцию, придав В. з. облик, сохранившийся поныне. Архит.-археол. исследования проводили в 1928-35 О.-И. Меурман, в 1965-70 Е.А. Кальюнди, в 1980-88 В.А. Тюленев. С 1964 здесь работает музей «Выборгский замок».
Лит.: Кепп Е.Е. Архитектурные памятники Выборга. Л., 1977; Тюленев В.А. Каменные оборонительные сооружения Выборга XIII–XVI вв. // Автореф. дисс. на соискание ученой степени канд. ист. наук. Л., 1982. С. 13-14.
К.М. Плоткин
|
|
Авторы
|
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Выход невесты
|
|
Рубрики
|
|
|
Все участники свадьбы выходят из дома и останавливаются вблизи крыльца. Зять или брат невесты приводят невесту и передают ее жениху. У жениха и невесты в руках шерстяные рукавицы. Невесту ведут таким образом, что она держится за один кончик платка, а жених — за другой. Жених поднимает покрывало и смотрит, та ли самая девица, которую он сосватал. Затем три раза повертывает ее на месте и становит рядом с собой.
Тут же даются последние наставления жениху и невесте. Жениха просят обучать невесту по-хорошему. Если она будет непослушна, бить ее сначала соломинкой, прутиком, а потом и кнутом.
Библиография
Карельский сборник / Академия Наук СССР. – Л.: изд-во Академии наук ССР, 1929. – 106 с.
Стр. 36-64.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Вышивка (вепсы)
|
|
Рубрики
|
|
|
Вышивки (kirg', kirj, kird) были наиболее распространенным способом украшения текстильных изделий. Хотя на рубеже ХIХ-ХХ вв. ими украшали уже ограниченный круг изделий, в основном женские рубахи (racin, ratsin) и полотенца (kaziраik, vаrnраik), причем полотенца, как правило, лишь предназначенные для праздничного и обрядового использования. В более ранний период, в XIX в., вышивками украшались также женские головные уборы, праздничные юбки молодух (роutnаsinе juрk), мужские венчальные рубахи и штаны. Изредка, как у карел и русских, вышивали также свадебные простыни, еще реже - подзоры к кроватям.
Вышивали вепсы бумажными и льняными нитями, в красно-белом или только белом цветах. Исключение составляли старинные женские головные уборы (сороки и повойники с кичкой), которые, судя по единичным музейным экземплярам, орнаментировались разноцветными нитями, в том числе шелковыми и шерстяными.
Вепсы применяли те же декоративные швы, что и соседние карелы, русские, ижорцы и др.: двусторонний шов (kаkscurеinе kird, kаkscurеinе оtbouz’, kаk-sроl’nе оtbouz), строчку по сетке (nuhtеitud kird), крест (уksроl'nе kird, ristikоitа оtbouz), а также тамбур (kuukjеinе оtbouz). В небольшом количестве встречались также вышивки счетной гладью и набором.
Расположение вышивок на изделиях было традиционным. На женских рубахах орнаменты вышивали по подолу в виде бордюрных рамок различной ширины. На полотенцах вышивали концы. При этом орнаменты включали широкую центральную полосу и один или два узких окаймляющих фриза. Орнамент центральной полосы состоял из одного крупного мотива либо раппорта двух-трех фигур. К концам полотенец часто пришивали белые кружева, а иногда между кружевами и орнаментами вшивали еще полосу кумача. Это встречалось на изделиях средних и южных вепсов, у полотенец северных вепсов (как и у карел южной и средней Карелии) вставки и кружева не использовали.
Для вепсских вышивок характерны два типа орнаментов: изобразительные и геометрические. Геометрические узоры более типичны для вышивок женских рубах, изобразительные - для полотенец. Встречались также мотивы смешанного вида. Если, например, геометрические узоры использовались в вышивке полотенец, то они наделялись изобразительными элементами (ветками растений и др.), тогда как иногда встречавшиеся на рубахах изобразительные мотивы столь сильно схематизировались, что приобретали вид геометрических орнаментов.
Изобразительные узоры одинаково широко распространены в вышивках всех этноязыковых групп (северных, средних и южных) вепсов. Аналогично вышивкам других народов Северо-Запада (карел южной и средней Карелии, русских, ижорцев) они включали древесно-растительные, орнитоморфные, зооморфные и антропоморфные изображения.
Геометрическими узорами вепсы вышивали в основном подолы женских рубах. Орнамент вышивался крестом по счету нитей, реже двусторонним швом, красными льняными (бумажными) нитями.
На женских рубахах одна группа узоров состояла из абстрактно-геометрических фигур – это раппорты ромбов, квадратов, крестов, меандров, треугольников, восьмиконечных звезд и прочих мотивов. Вышивки этой группы, наиболее характерные для средних вепсов, близки к южно- и среднекарельским и по мотивам, и по стилистическим решениям. Геометрические фигуры в композициях имели укрупненные разработки, нередко со значительными фоновыми просветами между орнаментальными узорами.
В основе другой группы - крайне стилизованные изобразительные мотивы и их элементы: двуглавые коньки (птицы), погрудные изображения лошади, ветки растений, антропоморфные фигуры и др. Раппорты из этих узоров вышивались на рубахах настолько схематично, что воспринимались на первый взгляд как сугубо геометрические орнаменты.
Такие геометрические орнаменты были характерны в основном для северных вепсов.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Вышивка (карелы)
|
|
Рубрики
|
|
|
Художественные ремесла имели в Карелии неравномерное развитие: на юге они представлены широко, на севере гораздо скромнее. Это различие легко заметить на примере распространения вышивок. Если людики и ливвики любили украшать ими свою одежду и др. изделия из тканей, то у северных карел вышивок почти не встречается. Довольно широко была распространена вышивка тамбуром – это нечто среднее между шитьем и вязанием; для него пользовались специальной иглой с крючком на конце. Этим швом шили обычно по кумачу белыми нитками. У всех карел наряду с вышивкой очень широко бытовало узорное тканье на краях полотенец красной бумагой на холсте. В начале XX века в ряде деревень южной Карелии получило распространение шитье «крестом».
Узоры вышивок были различные. В южной Карелии преобладали животно-растительные, антропоморфные мотивы, а в северной – преимущественно геометрический орнамент. Нередко среди узоров можно было встретить мотивы, уводящие в далекую древность (женская фигура с поднятыми вверх руками, с птицами, цветами, символами небесных светил и т.д.).
Библиография
Тароева Р.Ф. Материальная культура карел (Карельская АССР): Этонографический очерк / Р.Ф. Тароева; Академия наук СССР, Петрозаводский ин-т литературы и истории. – М.-Л.: Наука, 1965. – 223 с.
Стр. 53-59.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Вязание и плетение кружев
|
|
Рубрики
|
|
|
Среди карел-ливвиков (в районе Олонца) имело широкое распространение вязание и плетение кружев. Кружева вязали из тонкой льняной нити железным крючком. Товар продавали на ярмарках, а также в Финляндии. В некоторых местностях Олонецкого уезда (Мегрега, Юргилица, Куйтежа, Сабатукса, Обжа и др.) занимались плетением изделий из соломы: шляп, корзинок и т.д.
Библиография
Тароева Р.Ф. Материальная культура карел (Карельская АССР): Этонографический очерк / Р.Ф. Тароева; Академия наук СССР, Петрозаводский ин-т литературы и истории. – М.-Л.: Наука, 1965. – 223 с.
Стр. 53-59.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Гадания (вепсы)
|
|
Рубрики
|
|
|
Брачная тема является одной из главных в вепсских календарных обрядах, особенно в зимних. В святки (после Рождества) девушки гадали на женихов; в Крещение происходили своеобразные смотрины девушек на выданье, Масленица тоже поднимала тему брака чествованием молодоженов, смотринами молодух. Летом в ночь на Иванов день девушки купались в росистой ржи, чтобы поднять свою славутность (сексуальную привлекательность), гадали на замужество и привораживали своих любимых разными способами.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Гадания (ингерманландские финны)
|
|
Рубрики
|
|
|
Гадание являлось необходимым элементом празднования Иванова дня и Рождества. Эти разные по обрядности праздники имели два общих элемента - озорство, "хулиганство" молодёжи и гадание девушек. Гадали исключительно девушки. Предметом гадания было предстоящее замужество. Способы гадания в Иванов день отличались от рождественских гаданий.
В Иванов день и русские, и финские девушки ходили в поле заплетать через голову косу из колосьев ржи. Если на следующий день коса была расплетена - идти под венец. Сны в Иванов день считались вещими, если под подушку положить определённый набор трав (12 цветов разных видов в сочетании с Ивановой травой или по 3 цветка 9-ти видов). Очень распространённым было гадание "на петуха": каждая девушка насыпала кучку зерна, чью петух клюнет - та выйдет замуж. В д. Лисино Волосовского р-на зафиксирован следующий способ гаданья: в Иванов день девушка мыла пол голая, если зайдёт какой-нибудь мужчина (не родственник) - будет мужем.
В канун Рождества основными были гадания "на петуха" и "на дрова": если украденные дрова раскладывались по парам - быть невестой. Кроме того глядели в воду, слушали имя жениха на перекрёстке, кидали сапог. Реже встречаются свидетельства о гадании на сны. Характерно то, что набор предметов, кладущихся под подушку в Иванов день, отличался от тех, что клали в канун Рождества. В д. Донцо Волосовского р-на зафиксирован такой способ гадания на сны в рождественские дни: девушка незаметно клала родителям под подушку сковородку, а утром приходила со сковородником спрашивать о вещем сне.
Гадали в доме. Исключением являлось гадание "на богатого жениха": вечером девушки шли в баню и там оголяли заднюю часть; если "погладит" мохнатой рукой - богатый жених, голой - бедный.
Борисова Т. Ю. Гадания как элемент традиционной обрядности у населения юга Ингерманландии // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 1998 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях) - III межведомственная научная конференция аспирантов и студентов - СПб.: Изд-во СПбГУ, 1998.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Гамаловский могильник
|
|
Рубрики
|
|
|
Интересные сведения о средневековой материальной культуре южного берега Финского залива дали раскопки Гамаловского могильника. Он расположен на восточном склоне длинного песчаного холма, достигающего в высоту 15 м. В первые годы раскопок могильника у д. Гамалово изучено 16 погребений.
Предполагаемая площадь древнего кладбища 100X60 м. Погребения совершались в овальных ямах размерами 2–2,3 X 0,5–0,6 м и глубиной 0,3–1,1 м. В двух захоронениях сохранились овальные обкладки из камней. В некоторых случаях зафиксированы остатки гробовищ. Ориентировка умерших, по-видимому, была меридиональной – в двух случаях умершие ориентированы головами на север – северо-запад, еще в двух – на северо-запад, в других – на юго-запад.
Часть могильника разрушена мелиоративными работами. 28 раскопанных погребений представляли собой последовательное развитие погребального обряда с XIV по XVII вв.; здесь был обнаружен археологический инвентарь, большую часть которого составляют ножи и пластинчатые кольцевидные фибулы. Обнаружены также подковообразные застежки и сложно витая фибула, имеющая аналогии в литовских древностях XIV–XVI вв., украшение из нанизанных на шкуры колечек, пластинчатые кольца и перстень, рижские монеты Ливонского ордена 1400–1430 гг. и шведские монеты 1634–1638 гг., серьга в виде вопросительного знака, железные кресало, пряжка, а также 2 железных боевых топора (не имеющих аналогий на Северо-Западе) и большое количество фрагментов гончарной керамики.
Среди исследованных захоронений интересно погребение № 8. На дне овальной ямы глубиной 0,3 м расчищены остатки деревянного помоста, на котором лежал умерший. Сверху он был прикрыт берестой. На груди погребенного находилась серебряная кольцевая пластинчатая орнаментированная фибула, под левой плечевой костью – серебряная западноевропейская монета XV в., у локтевой кости – железный боевой топор, а справа у таза – нож. В других погребениях встречены пластинчатые кольцевидные или подковообразные фибулы и железные ножи. Из разрушенных захоронений могильника происходят витые бронзовые фабулы, бронзовые перстни, железные ножи и большое число фрагментов гончарной керамики древнерусского облика с линейным и волнистым орнаментом.
Наиболее ранняя группа погребений Гамаловского могильника по вещевым материалам датируется XIII–XIV вв. Более поздние захоронения относятся к XV–XVII вв. Инвентарь их: железные ножи, гвозди от гробовищ и шведские монеты.
Самое древнее из обнаруженных погребений (№ 9) имело северную ориентировку умершего, которая в погребениях XIV–XV вв. стала северо-западной, XVI в.– западной, а в погребениях XVII в.– юго-западной. Все погребения совершены в неглубоких овальных ямах. Две могилы отмечены на поверхности каменными овальными обкладками с заостренными концами, в погребальных конструкциях XV в. умершие были положены на помосты из плах и покрыты сверху берестой.
Наиболее ранняя группа погребений Гамаловского могильника по вещевым материалам датируется XIII–XIV вв. Более поздние захоронения относятся к XV–XVII вв. Инвентарь их: железные ножи, гвозди от гробовищ и шведские монеты.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Гипотезы происхождения карел
|
|
Рубрики
|
|
|
Проблема происхождения карел долгое время оставалась дискуссионной. По одной из гипотез карелы составляли большую часть населения легендарной Биармии, занимавшей окрестности Белого моря. После распада этого государства карелы двинулись в западном и южном направлении, к Онежскому и Ладожскому озерам и Финскому заливу. В начале XX в. в финляндской литературе получают распространение теории западного происхождения карел, по которым карелы – прямые потомки западнофинского племени хяме (емъ русских источников), предположительно занимавшего в I тысячелетии н.э. земли Карельского перешейка. Однако некоторые финляндские археологи того времени (A. M. Тальгрен, А. Европеус, К. А. Нордман) считали идею западного происхождения карел необоснованной. Так, К. А. Нордман полагал, что карелы сформировались в результате смешения восточных и западных элементов и что их культура уже в I тысячелетии н.э. отличалась от западнофинской. Нордман отверг также распространенное у финляндских исследователей представление, будто походы викингов были причиной подъема и расцвета карельской культуры того времени. Он убедительно показал, что именно их прекращение способствовало подъему Корельской земли в XII–XVI вв. и признавал прогрессивным влияние Новгорода на карел.
Гипотеза о заселении Карельского перешейка с востока сформулирована в 1930-е годы известным советским археологом В. И. Равдоникасом на основании археологических материалов из курганов Олонецкого перешейка. Он придерживался распространенной точки зрения о карелах, как довольно поздно сформировавшемся этническом образовании. Равдоникас полагал, что племя корела до конца XI в. жило в восточном Приладожье, а затем в конце XI-XII в. заселило и северо-западное Приладожье. Однако современные археологические материалы не подтверждают этого предположения. Сегодня доказано, что население, оставившее курганы на Олонецком перешейке, не могло принимать участия в формировании племени корела.
В середине XX в. крупнейшим российским финно-угроведом Д. В. Бубрихом была разработана концепция происхождения карел, базирующаяся на лингвистическом материале. По его мнению, до возникновения Древнерусского государства на Карельском перешейке кочевали лишь редкие саамские родо-племенные группы. Корела же начала формироваться в период образования Древнерусского государства. Откуда она пришла, Д. В. Бубрих не дал убедительного ответа. Он полагал, что это население частью пришло с запада, из земель еми, частью из мест, близких к Чудскому озеру и Новгороду; допускал также участи в сложении корелы и древней веси.
В последние годы в отечественной и зарубежной литературе рассматривают древних карел как особый этнос, возникший на базе местного, западнофинского и пришедшего из юго-восточного Приладожья населения. Однако некоторые ученые, в частности - финляндский историк X. Киркинен, считают, что совокупность археологических, лингвистических и исторических данных говорит против западного участия "емского" элемента в составе корелы. Киркинен считает, что племя корела формировалось одновременно с Новгородским государством в результате смешения чудских, прибалтийско-финских, вепсских, а может быть, и варяжских компонентов. При этом предполагает, что корела сложились только в XI-XII вв. Отечественные исследователи, напротив, считают, что формирование корелы произошло уже в первой половине I тысячелетия н.э.
Данные топонимики помогают уточнить территорию расселения карел и пути их миграции в далеком прошлом. В северо-западном Приладожье древними оказываются саамские топонимы, а основной пласт составляют карельские. По отношению к ним топонимы славянского происхождения более поздние, хотя довольно часты в ландшафте Карельского перешейка. Относительно территории расселения корелы в XII-XIV вв. у исследователей в настоящее время нет принципиальных разногласий. Историки, археологи, лингвисты и фольклористы считают, что это были Карельский перешеек и северо-западное побережье Ладожского озера, а г. Корела являлся племенным центром. Населению земли южной Саво и Приладожской Карелии были свойственны многие общие черты культуры. Однако некоторая удаленность ее от карельского центра, влияние западных соседей, политические акции (Ореховецкий мирный договор 1323 г.) привели к нарушению восточных связей. Постепенно местное население стало отличаться по культуре от населения Карельского перешейка.
Библиография:
КОЧКУРКИНА С. Прибалтийско-финские народы России // Портал Vottovaara [Электр. ресурс]. – Республика Карелия, г. Петрозаводск. - Режим доступа: http://www.vottovaara.ru/karelia/etnos/karel/gipoteza.html
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Головной убор замужней женщины
|
|
Рубрики
|
|
|
Замужние женщины носили две косы, уложенные на затылке в пучок. Косы тоже заплетали иначе - «вниз» или «к себе», т.е. пряди волос подкладывались снизу. Сверху волосы закрывались головным убором.
Лингвистические и этнографические источники зафиксировали различные локальные названия вепсских женских головных уборов: sorok (сорока) - везде, кроме белозерских вепсов; sbornik (сборник) - у белозерских вепсов; kik (кика) - у южных вепсов; poboinik, povoinik (повойник) - повсеместно. В конце XIX в. многие из названных головных уборов полностью исчезли из быта населения. Поэтому представления об их внешнем виде основываются, главным образом, на устных сообщениях старейших жителей и являются достаточно расплывчатыми и неполными. Сорока (sorok) состояла из трех частей: очелья - налобной части, которая плавно переходила в боковые крылья, служащие завязками, и позатыльника. Сороки шились из ситца, шелка, плюша или бархата ярких цветов. Очелье иногда орнаментировалось геометрической вышивкой из разноцветных шелковых и шерстяных нитей.
В конце XIX в. словом sorok вепсы стали называть чепчикообразный головной убор «повойник», представляющий собой шапочку, состоящую из круглой тульи и пришиваемого перпендикулярно к ней околыша в виде широкой ленты; сзади околыш раздваивался, образуя крылышки. Способ укрепления повойников на голове имел некоторые локальные отличия. Так, шимозерский повойник завязывался на затылке с помощью удлиненных крылышек. В наиболее распространенном варианте по краю околыша протягивался шнурок, который плотно обвивал голову и стягивался на затылке. Повойники шили из тех же материалов, что и сороки.
В середине XIX в. в среде белозерских вепсов повойник считался головным убором пожилых женщин, а сборник (sbornik) - молодух. Сборники шили из шелка, парчи и штофа ярких расцветок, а очелье в виде валика надо лбом и затылочную часть украшали вышивкой из золотых нитей с добавлением бисера и блесток.
Внешний вид вепсского головного убора kik, видимо, напоминал ижорский шлык или шлыкка. Kik, как и сорока и сборник, относился к группе «кичкообразных» головных уборов. Как свидетельствует зафиксированное А.П. Косменко музейное описание этого головного убора - «повойник на кику», - он состоял из какой-то твердой нижней части и повойника. Скорее всего, название kik вепсы относили как ко всему убору в целом, так и к его твердой нижней части. У вепсов, как и у многих других народов, существовал обычай, по которому замужняя женщина должна была тщательно закрывать свои волосы. В основе его, как полагают некоторые исследователи, лежали древние представления о том, что волосы женщины обладают магической силой и могут навредить чужому роду, в который она взята замуж. Вепсской женщине строго запрещалось заходить в хлев с непокрытой головой, чтобы не принести несчастье скоту; класть повойник на «священное» место - стол. В то же время никому не разрешалось снимать головной убор с женщины. Cчиталось за грех кому-либо уронить его на пол и если такое случалось, виновнику для избавления от греха необходимо было поклониться 40 раз.
Женские головные уборы как и девичьи налобные ленты постепенно были заменены разнообразными платками нарядных расцветок. Древневепсская женская традиция использовать в своем костюме множество различных украшений не дожила до середины XIX в. Остатком от древней поры оказалось лишь бытовавшее у южных вепсов в начале XX в. уникальное свадебное украшение невесты под названием борок, игравшее роль оберега. Борок представлял собой ожерелье из нанизанных на суровую льняную нитку деревянных и белемнитовых бусин, разделенных между собой матерчатыми розетками из разноцветных лоскутков. Он оказался аналогичен некоторым украшениям из оятских могильников XI в.
В конце XIX-начале XX в. вепсские женщины дополняли свой костюм некоторыми покупными украшениями: серебряными и золотыми серьгами (usnikad) и кольцами (kolceine, sormuz), яркими бусами (bu-sad) и брошами (bulouk).
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Головные уборы
|
|
Рубрики
|
|
|
В Сойкинском районе более поздней, но также уже исчезнувшей формой головного убора, является «куккели» (kukkeli). Сирелиус Уно Таави описывает его следующим образом: «Kukkeli — имел переднюю часть otsaliin, к ней присоединялась так называемая hant, которая спускалась на спину. Otsaliin снабжалась широкой тесьмой для завязывания. Как otsaliin, так и hanta были красиво вышиты. В том месте, где они соединялись, образовывалось очень небольшое углубление для головы». Другим головным убором, тоже вышедшим уже из употребления, но ранее бытовавшим является «шлык» или «шлыкка». Название шлык относилось как ко всему убору в целом, так и к его части,— кичке, стеганой из холста и придающей характерную форму убору. На этот остов-кичку надевался круглый повойник из ситца, шелка или бархата. Спереди на повойник нашивалась полоска серебряного или золотого позумента и узкие цветные ленточки. От шлыка, по словам старухи, на спину спускался «позатылень», большей частью вынизанный из бисера. Шлык вышел из употребления, круглые же повойники еще носятся некоторыми старухами. В Кингисеппском районе подобная форма головного убора носит название «ворму» (vormu). Остов ворму, в отличие от шлыка, делается из папки, обтянутой холстом. В Котельской же волости был распространен еще один головной убор замужней женщины — «сорока». Сорока состояла из «очелья» – кусок холста шириной 11 см, длиной 45 см, к концам которого пришивались более узкие куски холста, служившие завязками. Посредине к очелью пришивался «хвост», кусок холста шириной 17 см, длиной 23 см, спускавшийся на шею. Очелье украшалось шитьем шелком, серебряной мишурной нитью и золотистыми блестками; кроме того, нашивались куски холста, окрашенного в красный цвет, и узкие полоски желтого шелка. По нижнему краю хвоста шла узкая вышивка бледным шелком и мишурной нитью. По лобной части сороки, прикрывая холщевую полосу, повязывался «плетешок» — золотая позументная лента.
Своеобразный тип представляет собою «саппано» (sappano),— головной убор ижор Ораниенбаумского района. Этот головной убор, носившийся вместе с ааннуа, в настоящее время совсем уже вышел из употребления, хотя единичные экземпляры его еще можно найти в некоторых деревнях. Публикуемый нами саппано имеет в длину 1,58 м, и состоит из полотенца шириной 41 см, верхний край которого сложен вдвое по нитке утка, и зашит. Нижний край его сложен втрое по нитке основы, на протяжении 49 см, и смётан. В лобную часть вшит кусок синего узорного тканья, вышитого белой и желтой нитками. От этой лобной вставки по бокам пришиты куски темного коленкора и завязки, при помощи которых саппано завязывается на затылке. Средняя часть полотенца и конец его вышиты белым шитьем по выдерганному. К концу пришит кусок холста длиной 36 см, наружная сторона которого украшена узорной тесьмой, кружевом, шелковыми ленточками, а к нижнему краю пришита бахрома из шелковых крученых ниток. При надевании саппано, хвостовая часть его затыкалась за пояс.
Одновременно с саппано существовал сходный с ним головной убор, носивший название «лакки» (lakki). Лакки сохранял ту же форму, но в отличие от саппано имел малые размеры (длина 60 см). При надевании саппано и лакки волосы собирались в особую прическу, характер которой установить на месте не удалось. Однако, описание ее мы находим у Паулахарью Самули. Волосы, по его словам, заплетались в три косы, причем боковые косы располагались на висках, где и закручивались в шишки, соединявшиеся между собою проходившим через темя шнурком (sykareet). Третья, средняя коса, закручивалась в шишку, приходившуюся на затылке. Иногда распущенные волосы прямо закручивались в шишки и соединялись между собою шнурком.
В описании ижорской одежды у Георги мы опять cталкиваемся c формой головного убора, если не совпадающего целиком с саппано, то, во всяком случае, имеющего много общего с ним: «Бабы... носят так, как и финские, аршин в шесть фату, которая посредине пристегивается к шапке, а концы оной висят по спине, и придерживаются поясом так, что на плечах вздуваются». Если это описание на первый взгляд недостаточно близко к нашему, то зато рисунок, поскольку ему можно доверять, представляет собою головной убор совершенно сходный с саппано.
Наличие длинной хвостовой части у саппано ставит его в ряд с целой серией оригинальных головных уборов подобного же типа, широко распространенных, как у восточных финнов (ср. марийск. «шурка»), так и у многих народностей турецкого происхождения (чувашей, башкир и др.).
Венок или венокко являлся свадебным головным убором невесты. Состоял он из узкого деревянного обруча, обтянутого холстом; с наружной стороны обруча прикреплялись искусственные бумажные и матерчатые цветы, серебряный «елочный дождь» и крашеные перья. Этот венок надевался невестой перед венцом, после того, как ей распускали волосы. Такие же венки, только более простые, надевались подружками невесты. В этом венке, перед венцом, невеста должна была «голосить» на улице перед всем народом.
Среди старинных головных уборов, сохранившихся до настоящего времени особый интерес представляет «сапана» (sapana). Сапана, головной убор типа сороки; состоит из двух частей: налобной, носящей название «отсимус» (otcimus) и задней, хвостовой, спускающейся на спину «селкямюс» (selkamys). Отсимус, шириной 0,14 м, длиной 0,47 м, делается из белого бумажного полотна; селкямюс из белого домашнего холста, (ш. 0,39, дл. 0,45 м). Налобная часть сапана снабжается завязками, при помощи которых головной убор завязывается на затылке, поверх пришитого к отсимусу небольшого прямоугольного куска домашнего холста, — «салахянтя» (salahanta), т. е. «тайного хвоста» (шириною 0,13 м, длиною 0,29 м). Под сапана на темени укрепляют «сюкерoт» (sykerot) в форме валика, имеющего в длину 12 см и состоящего из двух зашитых в холст дощечек с проложенным между ними льном.
Обязательными головными уборами старух во всех перечисленных районах являются повойники. В Котельском районе, как мы указывали выше, еще во многих случаях употребляют тот круглый повойник, который составлял в свое время часть шлыка. Повойники бывают всевозможных цветов, не исключая и ярких. При выходе на улицу, поверх повойника всегда повязывается платок. Повойники остальных районов имеют обычный, весьма распространенный покрой. Передняя и задняя части их собираются в сборку и пришиваются к околышу, имеющему в высоту 3—4 см.
Остается отметить еще два самых поздних по времени женских головных убора — «колбочку» и «наколку», которые шьются из разнообразных материй всевозможных ярких цветов (рис. 3 и 4).
Прыткова, Н. Ф. Одежда ижор и води. Из материалов Северо-западной экспедиции 1926–28 годов // Западнофинский сборник / под ред. В. Бартольда. – Л.: Изд-во АН СССР, 1930. – 340 с., 6 л.ил., 5 л.к. – (Тр. / Комис. по изуч. племен. состава населения СССР и сопред. стран ; Т.16). – С. 306-340.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Гончарные изделия
|
|
Рубрики
|
|
|
В изготовлении глиняной посуды жители р. Ояти прошли несколько этапов и в конце концов достигли определенного совершенства. Если в X в. она делалась вручную из грубого с примесью зерен кварца теста, то в середине XI в. появляются сосуды, изготовленные на гончарном круге. Они представляют собой типичные древнерусские горшки. Некоторые из них, видимо были привезены с Ладоги и из Новгорода. С юга нашей страны попал к жителям Ояти кувшин оранжевого цвета из глиняного теста высокого качества. Традиции изготовления глиняной посуды надолго сохранились у древних вепсов. Некогда существовали центры гончарного производства в Соцком погосте на р. Ояти и в Андоме. Когда А. М. Линевский в 1950 г. показывал жителям р. Ояти добытые из курганов горшки, то они признавали их за андомские. Еще в 30-х годах ХХ столетия гончарство было развито в населенных пунктах среднего течения р. Ояти, откуда поступали изделия в Ленинград, Петрозаводск, Белозерье, Тихвин.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Гощение
|
|
Рубрики
|
|
|
Свадьбам предшествовало общение молодежи на беседах, праздничных гуляниях. Большую роль в распространении брачных связей играл обычай гощения девушек у родственников. Гощение обычно приурочивалось к праздникам и продолжалось несколько недель, в течение которых девушки-гостьи посещали молодежные беседы, где могли привлечь к себе внимание местных парней.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Грамматика вепсского языка
|
|
Рубрики
|
|
|
В вепсском языке существуют следующие части речи: существительные, прилагательные, числительные, местоимения, глаголы, наречия, предлоги, послелоги, союзы, частицы, междометия. Имена существительные, прилагательные, числительные и местоимения изменяются по числам и падежам. Единственное число не имеет никаких показателей; показатель множественного числа в номинативе -d (jаug - "нога", jаugаd - "ноги", vеnеh - "лодка", vеnеhеd - "лодки", rnеz` - "человек", mеhеd- "люди"), в косвенных падежах - (kula - "деревня", kulis - "в деревнях"; tа - "земля, страна", tаis - "в землях, в странах"). Система падежей в вепсском языке достаточно обширна (18) и передает мельчайшие оттенки значений. От других прибалтийско-финских языков она отличается тем, что имеет значительное количество падежей позднего происхождения, возникших из послеложных конструкций (tесhарai - "в сторону леса"; ср.: фин. tеtsaaп рain; sizаrеnkе - "с сестрой", ср.: фин. sisаrеn kеrа и т.д.).
Глагольное словоизменение вепсского языка идентично таковому в близкородственных языках, хотя система его наклонений имеет и специфические черты. Язык располагает изъявительным, условным, повелительным наклонениями. Возможностное наклонение, характерное для других родственных языков, в вепсском практически не функционирует (можно назвать лишь глагол vоidа - "быть", у которого в северновеппском диалекте есть форма vоnеn - "возможно, я буду"). Глаголы имеют четыре времени: презенс, имперфект, перфект и плюсквамперфект. Следует отметить, что на функционировании прошедших времен сказывается сильное влияние русского языка, в котором всего одно прошедшее время. В результате этого возрастает частотность употребления имперфекта (простого прошедшего времени); а в формах сложных прошедших времен (перфекта и плюсквамперфекта) опускается вспомогательный глагол, и зачастую невозможно определить, какое время употреблено, например, "Рrihаihеd jо tul-nudеd kоdihе" - "Мальчики уже пришли домой". Здесь лишь из контекста можно определить, к какому времени относится факт. Но, тем не менее оппозиция всех времен существует в вепсском языке, а созданная в 1990-е годы письменная традиция языка упорядочивает и стабилизирует ее.
Вепсское глагольное словоизменение выделяется на фоне прибалтийско-финских языков также наличием четырёх времен в условном наклонении (для сравнения: что в финском языке их два) и своеобразием их образования. Особенностью глагольного словоизменения является и возвратное спряжение, возникшее в результате самостоятельного развития языка (для сравнения: невозвратное спряжение - реstа - "мыть", реzеn - "я мою", реzеd - "ты моешь", реzеb - "он моет"; возвратное спряжение - реstаs - "умываться"; реzеtоi - "ты умываешься", реzеsоi - "он умывается" и т.д.).
Все иные категории грамматики вепсского языка (как морфологии, так и синтаксиса) не имеют на фоне других родственных прибалтийско-финских языков таких ярких особенностей, как названные выше, хотя, конечно же, в каждой из них можно выявить черты, появившиеся либо в результате самостоятельного развития языка, либо как следствие контактов с языками соседних народов.
|
|
Авторы
|
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
|
Грунтовые могильники
|
|
Рубрики
|
|
|
При обследовании южного побережья Финского залива в 60–70-х годах ХХ столетия зафиксирован еще целый ряд грунтовых могильников, которые весьма проблематично можно связывать с ижорским населением. По данным XVIII–XIX вв., это была область ижорского расселения.
Археологическими разведками последних лет еще пять подобных грунтовых могильников выявлены на Сойкинском полуострове. Один из них, расположенный у д. Гамалово, исследовался раскопками.
Каких-либо наземных признаков могильники в земле ижоры не имеют, что затрудняет их поиски. Вместе с тем строгое расположение захоронений в них допускает предположение о существовании в древности каких-то внешних обозначений.
Расположены эти могильники на естественных песчаных всхолмлениях, часто на склонах таких возвышений. Обряд погребения – трупоположение.
Ранняя история ижоры, остатки которой сохранились сейчас на южном берегу Финского залива, представлена очень малым числом археологических памятников, которые дали крайне разнородный материал: случайные находки черепаховидных фибул в Вуолле (Вуолы) и Келльту (Колтуши) представляют широкий круг карело-финских древностей XI века, вещи из трех разрушенных могильников в Мишкино, Пунуши (Пупышево) и Инкере-Войскорово несут значительный отпечаток культуры «карельских грунтовых могильников» XII–XIV вв., а частично раскопанный грунтовый могильник в Усть-Рудице и исследованный могильник в Гатчине дали незначительный древнерусский материал XIV–XVI вв. Позже к этому перечню добавилось 7 неисследованных грунтовых могильников в северо-западной части Ленинградской обл. В 1963 г. были обнаружены грунтовые могильники в Краколье, Лужицах и в Острове.
Однако письменные источники, упоминающие ижору с XII в. как самостоятельное и известное в Европе племя, а также наблюдаемая в историческое время значительная численность ижорцев, дали возможность предположить существование более широкого пласта археологических памятников единой ижорской культуры. Начатые в 1979 г. исследования подтвердили это предположение. Были обнаружены грунтовые могильники в Гамалово, Репино, Валяницы, Вистино, Урмизно, Стремление, Пятчино, Пахомовка, Липпово, могильники на Дубовском п-ве и у ныне не существующей д. Кайбалово (Курголовский п-ов) и получены сведения о могильниках у дер. Новое Гарколово, Колкомпя, Ручьи, Слободка, Кошкино, Большое Райково, Малое Райково, Выбье.
1. Tallgren, A. M. The prehistory of. Ingria // ESA. – 1938. – № 12. – S. 102, 107.
2. Отчет Археологической Комиссии за 1904 г. – СПб., 1907. – С. 109;
Tallgren, A. M. Die russische und asiatische arehaologische Sammlungen // ESA, 1928. – № 3. – S. 162–164;
Tallgren, A. M. The prehistory. – S. 102.
3. Донесение, А. М. Раевской о раскопке в урочище Черном // Изв. о-ва любителей естествознания, археологии и этнографии. – М., 1875. – Т. 20. – С. 31–33;
Равдоникас, В. И. Ижорский могильник в Красногвардейце // СГАИМК,1932. – Вып. 11 – 12. – С. 22–39.
4. Седов, В. В. Этнический состав населения северо-западных земель Великого Новгорода (IX—XIV вв.) // СА. – 1953. – № 18. – С. 202.
Конькова, О. И. Исследования ижорских средневековых могильников. Итоги и перспективы // Современное финно-угроведение. Опыт и проблемы : сб. науч. тр. / Музей этнографии народов СССР ; под ред. О. М. Фишмана, Е. А. Рябинина, И. В. Дубова. – Л., 1990. – С. 31–35.
Финно-угры и балты в эпоху средневековья / под общ. ред. академика Б. А. Рыбакова. – М. : Наука,1987. – С. 42-43.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
|
|
подробнее…
|
|
Грунтовый могильник в Гатчине
|
|
Рубрики
|
|
|
Раскопанный грунтовый могильник в Гатчине содержал 22 захоронения, расположенные в четыре ряда. Скелеты находились на глубине 0,7 – 1,2 м и имели западную ориентировку. В нескольких могилах найдены вещи древнерусского облика. Это браслеты витые 2X4, пластинчатый браслет, перстень с насечками, имитирующими витье, и пластинчатый перстень. Вещевой инвентарь не вызывает сомнений в ижорской принадлежности могильника, хотя конкретных данных для этнической атрибуции погребенных в нем не было обнаружено.
Финно-угры и балты в эпоху средневековья / под общ. ред. академика Б. А. Рыбакова. – М. : Наука,1987. – С. 42-43.
|
|
Тематические группировки
|
|
|
подробнее…
|
