Статьи
/
Киришского района герб
| Животноводство (ижора) | |
| Рубрики | |
| Ижоры разводили крупный рогатый скот, овец, свиней, кур. Характерен был коллективный выпас скота с наемным пастухом. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Животноводство (ингерманландские финны) | |
| Рубрики | |
| Ингерманландцы больше специализировались на животноводстве. В среднем на крестьянский двор приходилось две-три коровы, пять-шесть овец, держали свинью, несколько кур. Крестьяне продавали на петербургских рынках телятину и свинину, разводили на продажу гусей. Издавна занимались маслоделием, а также сбытом молока в город. Ингерманландские молочницы были непременными деталями петербургских улиц. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Животноводство (карелы) | |
| Рубрики | |
| Неизменным спутником земледелия у карел было животноводство, которое в какой-то мере удовлетворяло потребности населения в молочных и мясных продуктах, однако главная функция его состояла в том, что оно давало органические удобрения для полей. Количество скота ограничивалось недостатком кормов. Рогатый скот был местной породы, преимущественно комолый. Коровы в сутки давали около двух-четырёх литров молока; лошади – финской породы, малорослые и малосильные, но красивые и легкие на ходу. Карелы разводили овец, которые, однако, из-за грубых кормов давали очень мало шерсти. В южной Карелии в незначительных количествах разводили свиней, щетину использовали на изготовление щеток для очистки льна. Зимой карелы содержали скот в тёплых хлевах и не выпускали его до весны. Стойловый период равнялся почти восьми месяцам. Обеспечение скота кормами сопровождалось большими трудностями. Сенокосных угодий было мало и, кроме того, они были разбросаны небольшими клочками на далёком расстоянии от деревни. Сенокосная пора была непродолжительной – начиналась 12 июля (Петров день) и продолжалась только до 15-20 августа. Карелы косили траву преимущественно косой-горбушей. Это самый примитивный вид косы. Косить начинали рано утром. Большая часть косцов, прежде чем начать косьбу, выполняли следующий обряд: срезали пучок травы и им обводили вокруг себя (по солнцу) три раза, затем клали его за пояс. Это делалось будто бы для того, чтобы сена было больше и оно хорошо высохло. Высохшее сено сгребали в кучи, а кучи вдвоем подносили на длинных гладких шестах к зароду, где мужчины метали и уминали его. Так как покосов, а следовательно, и сена было мало, карелам приходилось выискивать для скота дополнительный корм. Таким кормом были сушеные листья, а также осока, скошенная на болотах, и пойло с добавлением квашеных грибов, рыбных отходов, что несколько увеличивало удои молока, но сообщало ему неприятный привкус. Ухаживали за скотом в основном женщины. Обычно хозяйка-«большуха» и невестки кормили скот, доили коров. Хлев был «владением» женщин, мужчины заходили туда лишь весной, когда после выгона скота очищали хлев от навоза. Скот пас пастух, которого за определенную плату нанимали жители деревни на целое лето. Кроме платы, деревня должна была содержать пастуха – он ночевал и питался поочередно у каждого хозяина, а в Петров день ходил по всем домам с горшком и собирал масло. Карелы очень берегли свой скот. Поэтому, наверное, с животными связано много примет и верований, обрядов и запретов. Так, в первый день после отёла корову доили дважды и молозиво оба раза выливали в навоз, как бы задабривая этим дворового – покровителя скота. Следующие пять дней молоком отпаивали теленка, на седьмой день поили корову и лишь на тринадцатый день на молоке растворяли «большую стряпню». Первый блин давали съесть корове, а два последующих – девушке, чтобы впредь корова телилась телочками. В течение шести недель после отела навоз в хлеву не трогали, опасаясь потревожить «хозяина хлева» - дворового. Много обрядов связано и с уходом за лошадью. Так, когда жеребца запрягали впервые, хозяин надевал рукавицы, связанные из шерсти овцы от первой стрижки, чтобы лошадь была спокойной и легкой на ходу. Библиография Тароева Р.Ф. Материальная культура карел (Карельская АССР): Этонографический очерк / Р.Ф. Тароева; Академия наук СССР, Петрозаводский ин-т литературы и истории. – М.-Л.: Наука, 1965. – 223 с. Стр. 30-35. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Жилище (водь) | |
| Рубрики | |
| Древним жилищем води являлась рига подобная эстонской жилой риге. В такой постройке жилое помещение и помещение для просушки снопов (собственно рига) были объединены под одной крышей. На бытование в древности такого типа жилища указывает и тот факт, что слово "рихи" обозначало в водском языке жилой дом вообще. В XIX в. также как и у соседних этнических общностей – ижоры, ингерманландских финнов, русских жилой постройкой являлась изба. Дома и хозяйственные постройки как правило строили из бревен. При строительстве дворов часто использовали местный камень. Были распространены дома состоящие из двух изб, соединенных сенями; а также пятистенки. Крыши были стропильной конструкции двускатные, а также полувальмовые; их крыли соломой или дранкой. Еще в 20-е гг. нашего века встречались курные избы. В большинстве домов были русские печи или печи с подвесным котлом, характерные для прибалтийско-финских народов. Связь дома и двора двурядная или однорядная, старинной формой считают покоеобразную связь. К хозяйственным постройкам относились клети, бани, риги. Библиография: 1.Финно-угорский информационный центр // http://www.finugor.ru/ 2. Историко-культурный атлас Республики Коми. – М., 1997. 3. Общественно-политическая и культурно-просветительская газета «Бизнен Юл» : Водь // http://beznen-yul.narod.ru/strana/vod.htm | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Жилище (ижора) | |
| Рубрики | |
| Крестьянские жилища отличались наличием внешнего декора: ветровыми досками с резьбой, резными наличниками окон, ставнями, расписанными многоцветными узорами. В наше время жилища стали просторнее, нередко в них встречается не симметричная, а анфиладная планировка. Появились просторные застеклённые террасы, стали совершенствоваться способы отопления и освещения, появились газовые плиты и т д. Библиография: 1. Историко-культурный атлас Республики Коми. - М., 1997. 2.Поселения и жилища ижор // http://www.finnougoria.ru/community/folk/5/detail.php?IBLOCK_ID=46&SECTION_ID=343&ELEMENT_ID=2194 3.Шлыгина, Н. В. Ижора // www.komi.com/nmrk/nmrk.asp?i=287 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Жилище (карелы) | |
| Рубрики | |
| Жилище карел в конце XIX – начале XX в. представляло собой дом срубного типа с избой на высоком подклете, с крытым двором. Большая постройка, где под одной крышей собраны жилье и хозяйственные помещения, типична почти для всего русского Севера. Основным строительным материалом для построек у карел была сосна. Крестьяне сами строили свои жилища. Ставили их прямо на землю, не делая никакого фундамента. Лишь под углы клали валуны или под первый венец подсыпали мелкие камни. Библиография Тароева Р.Ф. Материальная культура карел (Карельская АССР): Этонографический очерк / Р.Ф. Тароева; Академия наук СССР, Петрозаводский ин-т литературы и истории. – М.-Л.: Наука, 1965. – 223 с. Стр. 86-119. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Жилище, постройки вепсов в наши дни | |
| Рубрики | |
| Жилые постройки вепсов в наши дни представлены четырьмя типами: а) традиционные дома в деревнях; б) новые дома в деревнях и рабочих лесных поселках, обнаруживающие черты сходства с традиционными; в) стандартные дома сборно-щитовой конструкции; г) дома-бараки (последние два типа распространены только в лесных поселках). Преобладают пока постройки традиционной формы. Жилище вепсов (коди) представляет собой одну из разновидностей северновеликорусского «дома-двора», т. е. строительный комплекс, объединяющий и собственно жилище, и хозяйственные постройки. Изба (пертъ) рубится обычно «в угол» или более старым приемом «койран каглу» (собачья шея), который напоминает рубку «в охряпку». Сруб устанавливают на подложенных под углы валунах. У северных и средних вепсов изба имеет высокий подклет, который иногда превращают в нижний жилой этаж, а раньше (во второй половине Х1Х в.) подчас использовали в качестве хлева. Двускатная крыша имеет самцовую или более новую стропильную конструкцию. Кровельным материалом служат тес, дранка, иногда железо и шифер, а прежде, в особенности у южных и средних вепсов, крыши крыли соломой (некоторые хозяйственные постройки – риги, дворы – и сейчас покрыты соломой). Потолки в избах делают из толстых плах, иногда в домах южных вепсов встречаются потолки из круглого накатника; раньше они были широко распространены у всех групп вепсов. В избе слева или справа от входа на рубленном «в лапу» опечье складывается кирпичная русская печь (пяч), обращенная устьем (пячен су) к фасадной или боковой стене. Над шестком имеется крюк для подвесного котелка. За последние годы вошли в быт плиты, которые встраивают в шесток или складывают рядом с печью. В наше время черных изб нигде на территории расселения вепсов нет, глинобитные печи с дымоходом еще встречаются. Южные вепсы до сих пор парятся с веником в печи (прежде этот обычай знали и средние вепсы). Рядом с печью устраивается вход в подполье (карзин), который имеет либо конструкцию рундука, либо теперь чаще простого люка. Традиционная обстановка вепсской избы состояла из стола, который обычно стоял у фасадной стены, лавок, деревянной кровати, колыбели, привешенной на очепе, лохани с рукомойником у двери и т. п. В середине ХХ в. в быт широко вошла современная мебель (столы, стулья, кровати, комоды, шкафы и пр.). Сени (пертидез, сенчад) связывают жилое помещение с двором (тан-хут). У вепсов встречается связь дома с двором однорядная и Т-образная, которая образуется путем пристройки к сеням двухизбного дома сзади под прямым углом двора. Дома этого последнего типа несколько десятилетий тому назад бытовали у всех вепсов, а сейчас встречаются у южных и иногда у средних. Двор возводится двухэтажный (Прионежье и Приоятье) или – у южных вепсов – одноэтажный. Нижний этаж – собственно двор, где расположен хлев и пр., верхний этаж – сарай – помещение для хранения сельскохозяйственного и иного инвентаря, а также сена. На сарай снаружи обычно ведет взъезд (портахад); теперь взъезды почти исчезли. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Жилище, постройки вепсов конца XIX — начала XX вв. | |
| Рубрики | |
| В конце XIX — начале XX вв. у вепсов прочно утвердились еще две разновидности жилых построек, усложненного плана: «брус» и пятистенок (висипяйне пертъ), в которых, кроме избы, выделяется чистая горница. Из материалов Ленинградской Этнологической экспедиции 1926 г., исследовавшей территорию заселения вепсов в Лодейнопольском уезде, следует, что наиболее полно были обследованы жилище и одежда чухарей. В этой области работала 3. П. Малиновская, остальные же сотрудники в помощь ей принимали участие при обмерах построек и собирании иллюстрационного и статистического материала. Богатый материал был найден в поселенных книгах волостных исполкомов и сельсоветов, где, наряду со сведениями о количестве дворов и жителей, удалось собрать данные о количестве построек в каждом хозяйстве, о давности сооружения той или иной постройки, материале и площади жилых и хозяйственных построек, количестве членов семьи, количестве скота, размерах усадебной площади и т. п. Подобные сведения дают представления о жилищной норме, приходящейся на каждого члена семьи в богатых и бедных хозяйствах, о степени обеспеченности населения хозяйственными постройками, выясняют процент общего владения последними и целый ряд других вопросов. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Жилище. Поселения (ингерманландские финны) | |
| Рубрики | |
| Существует ряд работ, где сделана попытка выяснения общего соотношения региональных, локальных и этнических традиций в жилище русского и прибалтийско-финского населения Ленинградской области. Были проведены исследования жилищ ингерманландских финнов Кировский, Всеволожский, Тосненский, Гатчинский, Ломоносовский, Волосовский. Кингисеппский районов. Планировка финских деревень не имела этноспецифических черт. Чаще всего в центре крупных деревень располагались лютеранские церкви. Строились прогоны для скота с плотными изгородями по обеим сторонам. Двор для скота огораживался строениями с четырех сторон. Гумна и бани из пожароопасных соображений, как было предписано законом, строили подальше от жилых домов. Преобладали изгороди из косых жердей. Ставились мельницы, высотой до 10-12 метров. Круглые ветряные мельницы, сложенные из камня, ставились основательно. В основном бытовала однорядная связь дома и двора, реже – двухрядная. В Кингисеппском и Ломоносовском районах встречалась также Г-образная связь, в Кингисеппском и Кировском районах зафиксировано двухрядное расположение дома и двора: двор стоит рядом с домом, на некотором расстоянии от него. Были широко распространены двухчастные дома, дома с трехчастной связью и пятистенки с поперечной пятой стеной. Дома в основном ставили на низком, реже – на среднем подклете, преимущественно бытовала западно-русская планировка избы – дворы были одноэтажные, как крытые так и полузакрытые, продольные, поперечной и П-образной планировки. Двор состоял из собственно крытого двора и хлева. В полузакрытом дворе был внутренний закрытый дворик. Сено хранили в отдельно стоящих сенных сараях. В Кингисеппском районе в одноэтажном дворе выделялись сенники. Усадьба делилась на следующие составные части: дом и крытый двор, открытый двор рядом с ними (при П- образной связи дома и двора открытый двор был внутри последнего), позади огород. На усадьбе стояли амбар, баня и сенной сарай; рига с гумном находились вне её. Дома ставили как без фундамента (камни под углы), так и на фундаменте. В Кингисеппском районе широко бытовали каменные фундаменты, скрепленные гашеной известью. Бревна стен рубили в угол и «в чистый угол», между ними прокладывали мох или паклю. Полы делали одинарные, изредка двойные, их стлали на балках, врубленных в стены. Потолки делали на балках, расположенных параллельно, реже – перпендикулярно узкой стене дома; их утепляли глиной, мхом, землей. Крыши были двухскатные, стропильной конструкции; их крыли соломой с снопиках, реже – в натруску, а также дранкой. Жилище состояло из одного жилого помещения и холодных сеней. Долго сохранялись курные печи. Печи были духовые (по типу русской печи), но ставились на каменном опечье. Над шестком устраивался подвесной котел. С усовершенствованием печи и появлением дымохода стали характерными пирамидальные колпаки над шестком, в который встраивалась плита с подтопком. В избе делались неподвижные лавки вдоль стен, на них сидели и спали. Детская колыбель была подвесной. Встречались дома, где в центре располагались передняя, правая жилая часть дома была с печным отоплением, а левая была изба по-черному. В дальнейшем жилище развивалось в трехкамерную постройку. При постановке жилища торцом к улице передняя изба была зимней, а задняя служила летним жилищем. Библиография: 1. www/hrono.ru/etnosy/ingerman.html 2. http:/www/finnougoria.ru/community/folk/section.php?SECTION_ 3. Народы мира : ист.–этногр. справочник / гл. ред. Ю.В. Бромлей. – М.: «Сов. энциклопедия», 1998. – С. 481-482. 4. Прибалтийско–финские народы России / отв. ред. Е.И. Клементьев, Н.В. Шлыгина; Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. – М.: Наука, 2003. – 671 с. : ил. – (Народы и культуры). – Из содерж.: Российские финны. Гл.1. Финны-ингерманландцы. – Хозяйственные занятия и материальная культура: с. 492- 508. 5. Прибалтийско–финские народы России / отв. ред. Е.И. Клементьев, Н.В. Шлыгина; Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. – М.: Наука, 2003. – 671 с. : ил. – (Народы и культуры). –Из содерж.: Российские финны. Гл. 1. Финны-ингерманландцы. – Хозяйственные занятия и материальная культура. – Поселения. Жилище : с. 497-501. 6. Ушаков Н.В. Жилище Ленинградской, Архангельской и Вологодской областей // Русский север: к проблеме локальных групп / Ред.- сост. Т.А.Бернштам; РАН, Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера). – СПб., 1995. – С. 177-207. 7. Ушаков Н.В. Жилище Санкт-Петербургской губернии начала XX века. – СПб.: МАЭ РАН, 2004. – 152 с.; ил. – Библиогр.: с. 141-144. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Заговоры и заклинания | |
| Рубрики | |
| Долго сохранялись у ижорцев заговоры и заклинания – древнейшие формы устной поэзии. Ритмически и стилистически они близки эпическим песням, но в отличие от песен заговоры не пелись, а произносились. До наших дней дошли заклинания при первом выгоне скота на пастбище, заклинание от укуса гадюки, заговоры от зависти и сглаза, от болезней, вывихов и ран. Красивейший заговор заблудившегося в лесу был записан от Кристины Андреевой (родилась в 1877 году) из деревни Андреевщина: Лесной петух, золотой павлин, Золотой лесной король, Лесной петух с золотым гребнем, Откуда увел, туда приведи, Направь правила к дому. Пусть не колдует колдун, Пусть завистник не смотрит... Заговоры были часто связаны с магическими действиями, направленными на защиту человека, его скота и урожая от различных бед. Особое значение в подобных действиях играли режущие и колющие орудия. Так, утром пасхального дня, держа их в руках, обходили двор, чтобы не водились змеи. Ножи и косы использовались в магическом обряде в Егорьев день. Нож раньше являлся необходимой частью одежды каждого ижора, жених обязательно дарил его невесте перед самой свадьбой, нож клали в могилу рядом с головой, у пояса или у ног умершего. Вероятно, ношение ножа имело значение оберега. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| «Закрепление» нового статуса в обществе | |
| Рубрики | |
| Ребенок и роженица считались зараженным специфической послеродовой "нечистотой", которая преодолевалась в течение шести недель. Народное средство первичного преодоления такой нечистоты состояло в трехкратном посещении бани роженицей и ребенком. У карел роженица и ребенок весь этот срок должны были проживать в бане под присмотром повитухи или знахарки. После трех бань роженицу отправляли на работу, снова разрешали печь хлеба. Однако употреблять в пищу мясо ей не дозволялось в течение 40 дней после родов. Завершалось послеродовое очищение (в основном) с крещением дитя в церкви и омовением лица и рук матери водой крещенской купели. Роженица окончательно отрывалась от обстоятельств, связанных с фактом родов, после того, как переставала кормить дитя грудным молоком. Это она была обязана сделать не позднее, чем через шесть постов после родов, когда младенца окончательно переводили на питание, характерное для взрослых. Дитя становилось ребенком и получало право быть похороненным по полному обряду в сопровождении причитаний после обряда первого пострижения волос и опоясывания поясом, которые исполнялись по достижению года в избе около печного столба. Библиография: ОБРЯДЫ родильные [у карел] // Сайт «Карелия 2000-Русский север» [Электр. ресурс] / А. Агальцов. – 1999. – Режим доступа: http://www.k2000.ru/born/ | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Земледелие | |
| Рубрики | |
| Данные вепсской лексики, археологические находки, земледельческие обычаи и обряды свидетельствуют о давнем знакомстве вепсов с земледелием. Лексический материал показывает, что земледелие, преимущественно подсечно-огневого типа, было распространено у племен прибалтийско-финской общности еще до ее распада. О древневепсском земледелии в эпоху раннего средневековья рассказывают археологические находки из курганов Юго-Восточного Приладожья. В конце I - начале II тыс. н.э. среди народов Европейского Севера (в том числе и вепсов) широко распространяется соха с железными наконечниками. На рубеже XV-XVI вв. доли подсечного и парового земледелия (трехполья) в некоторых вепсских деревнях становятся примерно равными. Но более широкого распространения трехполье в дальнейшем не получает. Наиболее распространенной и эффективной системой земледелия на вепсской территории оставалась подсека. Она давала значительно большие урожаи, чем постоянные поля. Подсечный способ земледелия состоял из нескольких стадий. На первой стадии выбирался участок леса под подсеку с учетом породы деревьев и состава почвы. Лучшим считался участок, поросший елью, смешанной с березой и осиной, на красноглинистой почве с достаточной примесью суглинка. Ниже всего оценивался участок, поросший почти одною сосною, с грунтом песчаным и рассыпчатым, так как опавшая хвоя давала мало перегноя. В конце мая - начале июня, когда деревья покрывались листвою, участок вырубали. Срубленные деревья и кустарник равномерно распределяли по земле и оставляли до следующего года. Через год высохший лес сжигался. После этого производили вспашку участка специальной сохой для подсеки paloadr, с более вертикальной рассохой, чем в обычной полевой сохе adr. Затем с помощью бороны-суковатки землю рыхлили и заволакивали посеянные семена. Такая борона делалась из нескольких расколотых вдоль кусков елового ствола с обрубками сучьев, обращенными в одну сторону. В южновепсских деревнях борону-суковатку широко применяют и сейчас при обработке огородов. Среди традиционных зерновых культур главными у вепсов считались рожь, ячмень, овес. Посевы пшеницы и гречихи были незначительны. Издавна большое значение имели лен и репа. От вепсских крестьян требовалось много сил и терпения, чтобы вырастить урожай, но собранного зерна хватало только на 5-6 месяцев. Все без исключения путешественники и исследователи, побывавшие на вепсских землях в конце XIX - начале XX в., называли главные причины, тормозившие развитие земледелия: недоброкачественность почвы - обилие глинистых и местами песчаных почв с трудом поддающихся обработке, масса камней ледникового происхождения; неблагоприятные климатические условия с резкими перепадами температуры. Из-за этих причин и огородничество у вепсов не получило широкого развития. На рубеже XIX-XX вв. наиболее распространенными овощными культурами стали картофель, который появился в вепсских деревнях лишь в середине XIX в. и постепенно заменил репу; капуста, морковь, лук. Но они часто погибали от заморозков. По народным представлениям, будущий урожай во многом зависел от правильно выбранных сроков начала сева. Местом хранения зерна, а также других пищевых припасов, одежды, хозяйственного инвентаря, служили амбары (ait). Строили их обычно рядом с домом. Репу до наступления холодов держали на подсеке в яме, а затем привозили домой и опускали в подполье. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Земледелие | |
| Рубрики | |
| Земледелие являлось основным хозяйственным занятием ижор. Выращивали зерновые (рожь, овес, ячмень), овощи (репа, капуста), с XIXв. картофель. В начале ХХ в. преобладали трехпольные и многопольные севообороты. Для обработки земли использовали соху, деревянную борону. Со второй половины XIX в. начали распространяться плуги, бороны с железными зубьями. В качестве тягла использовали лошадь. Жали серпами восточноевропейского типа с зазубренным краем. Снопы сушили в риге. Молотили цепами, а также обивкой о скамью. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Зимний лов | |
| Рубрики | |
| Подледный лов начинался, когда толщина льда доходила до 15-20 см. До 1950-60-х гг. на зимний лов ходили с будками, в которых жили на месте лова по неделе (на субботу и воскресенье возвращались домой). Если лов проводился рядом с берегом, ночевать отправлялись домой. Будку доставляли на место лова на санях, запряженных лошадьми. Таким же образом увозили улов. В будку, где обычно жила бригада из 6 человек, устанавливали железную печь с трубой, которая топилась всю ночь, откидной стол и двухъярусные нары. На неводе зимой работала бригада из 12 человек. Невод запускали под лед через специальную лунку в глубоком месте, а вытаскивали через другую лунку на мели. Проруби рубили по линии. Рыбак, называемый жердогоном, прогонял жердь подо льдом неводными вилами через 6-7 прорубей, по длине жерди и протягивал побег - веревку, которой растягивали невод. На зимний лов ходили в шубах и валенках с галошами. Ловцы носили глубокие шапки с отворотами, в послевоенный период их заменили ушанками. На руки одевали вязаные рукавицы, а поверх них кожаные. В остальное время года в море ходили в фуфайках, ватных костюмах, плащах. После войны появились прорезиненные костюмы. Также использовали передники, до войны - из кожи, потом - резиновые. На ноги одевали кирзовые сапоги, улиги из кожи. На лов рыбы брали подростков лет с 15-16. Женщины также ходили на летний и зимний лов рыбы. Рыбаков женщины встречали на берегу с коробами, чтобы выбирать рыбу. Толмачева, Е. Б. Рыболовство у ижорского и русского населения Сойкинского полуострова. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. : ил. С. 102-104 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Знахари и знахарство | |
| Рубрики | |
| Термин «знахарь» или «колдун» мало употребляется вепсами. Подобных людей называют преимущественно знающими или просто дедко, бабушка. Как правило, помощь при родах в прошлом чаще всего осуществлялась знахарками. Если таковой не являлась мать или свекровь роженицы, приглашали бабушек. С развитием медицинского обслуживания, особенно с появлением больницы в райцентре, потребность в этом отпала. Однако в сложных случаях местные знахарки были бессильны помочь. Основными функциями знающих людей являлось лечение людей и животных. Перечень болезней, подлежащих лечению, традиционен. Это грыжа, боль зубов, кила, то есть гнойный нарыв, грудница; лечат также от черва - укуса змеи, от волоса. Порчу снимать умели лишь наиболее сильные знахари. В этом случае, предварительно гадают - испорчен человек или нет, и если испорчен, то кто это сделал. Заговоры произносятся на воду, соль, мазь для натирания, иногда хлеб или луковицу. В деревнях Тихвинского р-на бытуют заговоры и на русском, и на вепсском языках. Здесь совершенно не встречается использование в ритуалах растений – травами лечат простуду и расстройства пищеварения. Несколько иная картина наблюдается в деревнях, расположенных ближе к р. Оять. Здесь травы используются гораздо чаще, в том числе и для наведения порчи и в качестве оберегов. Тоже можно сказать и о лечении животных. В д.Вонозеро известны средства помощи при отеле, а также способы приспособить к дойке первый раз отелившуюся корову. При этом используются ветки березы, осины и др. Вообще, к помощи знахарей в подобных случаях прибегают не часто. Более простые расстройства хозяйки умеют лечить сами, а с более сложными обращаются к ветеринару, так как иногда встречается мнение, что «бабушки» мало чем могут помочь. Лечил животных преимущественно тот же человек, который мог возвращать пропавших в лесу. Людей и скотину, попавших «на худой след» повсеместно ищут по сходной схеме. Человек, к которому обращаются за помощью, предварительно гадает - жив пропавший или нет, после чего на перекрестке трех дорог выкладываются палочки рябины и произносится текст, обращенный к Хозяину леса. Вместо рябины может использоваться горбушка хлеба или сахар. Обратившемуся за помощью гарантируется возвращение пропавшего через несколько дней. Залогом успеха является своевременное обращение к колдуну, то есть в течение девяти дней со дня пропажи. Возвращением пропавших в основном занимаются те же знающие, что дают обход пастухам. Это чаще бывают мужчины. Некоторые утверждают, что возвращение животных и людей - основной мотив обращения к колдунам. Знахарями могут быть как мужчины, так и женщины. Причем о мужчинах говорят скорее как о колдунах. В ходе экспедиции ни одного «сильного» колдуна встретить не удалось. Последние из них, по рассказам, умерли несколько лет тому назад. Заниматься знахарством можно только до тех пор, пока не выпали зубы - потом наступает бессилие. Передавали знание в основном по наследству – младшим родственникам. Самый распространенный способ передачи - записать заговоры, особенно если они на вепсском языке, а тот, кого учат, по-вепсски не понимает. Человека старше себя научить нельзя. Иногда передать можно только первому или последнему ребенку в семье. За неимением прямых наследников могли научить кого-либо чужого. Есть также сведения о том, что перед смертью свою силу можно перенести на какой-нибудь предмет, обязательно неметаллический - тряпку, палку - и бросить в лесу. Довольно устойчиво представление о том, что не передавшим знание знахарям будет тяжело умирать. В деревнях со смешанным населением русские обращаются за помощью к русским знахарям, а вепсы - к вепсам. Тексты используемых заговоров у тех и других как вепские, так и русские. Также было упомянуто следующее ограничение: лечить можно только «масть в масть», то есть человека с таким же цветом волос, как у знахаря, или «кровь в кровь», то есть с одинаковой группой крови. В противном случае лечение не поможет. Деньги за услуги берут только те, кто по заказу напускает порчу, и те, кто ее потом снимает. За лечение, поиски пропавших, иногда приворот плату брать категорически нельзя. Мотивируется это или тем, что не принято, или тем, что пропадут способности. В качестве подарков приносят чей, конфеты, женщинам - материал на платье. Некоторые говорят, что за лечение нельзя говорить «спасибо». Сами знахари, как правило, утверждают, что и подарки брать нельзя. Отношение местного населения к подобным людям преимущественно спокойное. С теми, кто может напустить порчу, опасаются конфликтовать, а в остальном знахари воспринимаются как люди общественно полезные и обычные. В недавнем прошлом, люди, владеющие теми или иными навыками традиционной медицины / магии, встречались практически в каждой деревне, а в некоторых местах и во множестве. | |
| Авторы | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Зооморфные изображения в вышивках (вепсы) | |
| Рубрики | |
| В вепсских вышивках довольно широко представлена и зооморфная тематика: изображения льва-барса, а также предположительно медведя, бобра, рептилий. Но наиболее характерными были фигуры коня; они изображались то с всадницей на спине, то без нее. Наибольшее распространение они получили в вышивках средне- и южновепсской группы. На северновепсских изделиях они встречались редко. Их вышивали старинной двусторонней техникой. В композициях конь, имевший обычно всадницу на спине, изображался либо рядом с геометризованным деревом, либо с женской фигурой, держащей иногда животное за уздечку. Конь трактовался в профиль, всадница - в фас. Животное вышивалось в двух вариантах: одноголовым конем и двухголовым, с разнонаправленными головами и одним ладьевидным туловищем. Последний вариант особенно характерен для средневепсских вышивок. Зооморфные образы часто имели гибридные признаки: на одних вышивках морда животного изображалась остроконечной (конь-птица?), в других - массивной, горбоносой, нередко с роговидными отростками на голове (конь-лось?). Туловища этих ирреалистичных животных обильно помечались растительными знаками, а также звездочками и ромбиками. Такими же знаками маркировалась и всадница со столбовидным туловищем и ромбовидной головой. По всем признакам (стилистическим, иконографическим, композиционным и др.) вепсские мотивы коней сходны с аналогичными узорами в вышивках карел южной и средней Карелии, ижорцев, а также русских северо-западного региона. Вопрос о генезисе этих образов в современных вышивках их северо-западного ареала достаточно подробно освещен в литературе. Их истоки исследователи видят в раннесредневековой зооморфной пластике, где встречались обе иконографические разновидности коня. В материалах же более раннего, чем средневековье, периода, относившихся к северо-западному региону, этот образ вообще не отмечался. | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Иванов день (ингерманландские финны) | |
| Рубрики | |
| Верования у финнов-ингерманландцев связаны с пасхальной ночью и ночью на Ивана Купалу. В ночь на Иванов день обычно предсказывают будущее. С этой целью следует подняться на крышу трижды перемещенного дома, либо на камень, который никогда не сдвигали с места. Полагалось сидеть там неподвижно и ждать видений, по которым затем предсказывали будущее: если виделись детушки – к ожиданию любимого, если старые женщины – к благоприятному году для коров и скота. Но чтобы ведьмы и злые духи не помешали делу, нужно накануне вечером с псалтырем в руках десять раз обойти дом или камень против солнца. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Иванов день – 24 июня (7 июля) (ижора) | |
| Рубрики | |
| На Иванову ночь ижоры издавна жгли костры, загораживали дороги повозками, бочками и дровами, на телеги устанавливали «жениха» и «невесту» из соломы. В эту ночь девушки обязательно гадали – бросали через голову или крышу венки для испытания судьбы, а парни караулили «ведьм», стараясь узнать, какая из подозреваемых в колдовстве деревенских женщин обстригает в поле хлебные колосья для своих колдовских целей. В некоторых деревнях ижоры называли этот праздник «кокко» или «кокки», подобно финнам. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. Киселев, С. Б. К вопросу о поминальной стороне календарных праздников населения Ингерманландии // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 1998 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях) - IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. – СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Ижора (Ижорцы) | |
| Рубрики | |
| ИЖОРА (ижорцы, самоназв. – изурит), этническая общность. Яз. относится к прибалт.-фин. подгруппе финно-угорской ветви уральской языковой семьи. По наиболее распространенной версии, И. отделились от южнокарельских племен в кон. I – нач. II тыс. н. э., расселялись в басс. рек Ижора и Нева, с XI–XII вв. продвигались по юж. берегу Финского зал. до р. Нарва, контактируя с водью и славянами. С XII в. Ижорская земля – во владении Вел. Новгорода. И. несла пограничную стражу. В 1240 ижорский староста Пельгусий предупредил кн. Александра Невского о высадке шведов на берегу Невы. В 1897 И. насчитывали ок. 14 тыс. чел. Делились на пять отличавшихся диалектами групп: сойкинская (нас. Сойкинского п-ова), нижнелужская (низовья р. Луга), хэвасская (окрестности р. Коваша, фин. – Хеваа), оредежская (верхнее течение р. Оредеж) и И. юж. части Карельского перешейка (к ХХ в. ассимилированы русскими и ингерманландскими финнами). В 1926-36 существовал Сойкинский нац. ижорский сельсовет; работали сел. школы с обучением на ижорском яз. В 1989 числ. И. в Лен. обл. – 276 чел.; всего в СССР – 820 чел. В 2002 в Лен. обл. – 177 чел. (в осн. в Сойкинской и Усть-Лужской вол. Кингисеппского р-на), в СПб. – 53 чел.; всего в РФ – 327 чел. Традиционные занятия: земледелие, животноводство, мор. рыболовство (в т. ч. подледный лов салаки в Лужской губе для изготовления шпрот). В XIX – нач. XX вв. распространились отходничество, посредническая торговля. До ХХ в. сохр. архаические элементы жен. одежды: поверх рубахи (рятсиня) одевали два несшитых полотнища (аануа и хурстут), державшихся на плечевых лямках. Верующие исповедают православие. Еще в XVI в. многие И. оставались язычниками и поклонялись природным объектам (камням и деревьям). Дохристианские элементы сохр. в обрядности вплоть до ХХ в. У И. существовала эпическая поэзия, ее элементы использовал Э. Лённрот при создании «Калевалы» (цикл о Куллерво). Наиболее известны ижорские сказители Онтропо Мельников и Ларин Параске. Предметы ижорской культуры представлены в экспозициях Ижорского народного музея, Кингисеппского краеведческого музея. В дер. Вистино и Горки существуют фольклорные коллективы, исполняющие песни на ижорском яз. В июне 2004 в дер. Вистино прошел «Ижорский праздник». Лит.: Лаанест А. Ижорские диалекты. Таллин, 1966; Ингерманландская эпическая поэзия / Сост. Э.С. Киуру. Петрозаводск, 1990; Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленинградской области. СПб., 1992. С. 89-109; Рябинин Е.А. Ижора // Природа. 1992. № 9. С. 82-89; Прибалтийско-финские народы России. М., 2003. С. 592-620. А.Ю. Чистяков | |
| Авторы | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Ижора Сойкинского полуострова | |
| Рубрики | |
| В июле 2000 г. Ленинградским отрядом Северо-Западной этнографической экспедиции была обследована территория Сойкинского полуострова, находящегося на южном берегу Финского залива близ устья р. Луга (Сойкинская волость Кингисеппского района Ленинградской области). Полуостров в начале ХХ в. представлял собой район компактного проживания одной из групп ижор - так называемых сойкинских ижор, говоривших на особом диалекте ижорского языка и составлявших большинство населения прибрежных деревень. В настоящее время значительной частью населения являются мигранты, прибывшие на эти земли в ХХ в., и их потомки. Пришлое население появилось еще в 1930-е гг., когда в Лужской губе развернулось строительство военно-морской базы, называемой местными жителями "вторым Кронштадтом". Во время Великой Отечественной войны ижоры, как и все финноязычные этнические общности оккупированной части Ленинградской области, были вывезены в Финляндию. По возвращении в СССР не все получили право сразу поселиться в родных краях, и процесс возвращения в деревни растянулся на несколько лет. Особенностью региона являлась ориентация местного хозяйства на рыболовство. Традиционным был зимний подледный лов, когда артели рыбаков жили прямо на льду в специальных дощатых или фанерных будках. В промысле участвовали и мужчины, и женщины. Такой способ лова сохранялся вплоть до 1950-х гг. В период навигации в первые десятилетия ХХ в. в море выходили на парусных судах, с 1923 г. на лодки начали устанавливать моторы, а в послевоенное время распространился траловый лов. Земледелие и животноводство не имели товарного значения в прибрежных деревнях и большее развитие получили в поселениях, удаленных от Финского залива. Однако и здесь из-за недостатка удобных для ведения сельского хозяйства земель важную роль играли различные промыслы. В д. Большое Стремленье занимались гончарством. По словам информантов, этот вид деятельности еще в 1910-20-е гг. был весьма доходным: продукцию продавали не только в округе и Петербурге, но даже на территории Финляндии. В д. Валговицы был развит бондарный промысел, также изготовляли сани, телеги. Полевые исследования показали, что в организации хозяйства, в материальной культуре местного русского и ижорского населения практически не наблюдалось этнической специфики. Большее число этнических особенностей сохранялось в сфере духовной культуры (например, в календарной обрядности). Следует отметить, что жители старшего поколения и сегодня, несмотря на ассимиляционные процессы ХХ в., довольно четко определяют себя как ижор и в большинстве случаев владеют ижорским языком. Молодежь за редким исключением говорит только по-русски. Тем не менее у местного населения сохраняется представление о Сойкинском полуострове как древней этнической территории ижор. Немалая роль в сохранении народной культуры и в формировании исторической памяти ижорской этнической общности принадлежит Ижорскому музею в д. Вистино, который поддерживает контакты с исследователями Петербурга и Финляндии. В собрании музея представлены предметы ижорского быта (одежда, утварь). Часть экспозиции посвящена традиционному и современному рыболовству. В Сойкинской волости существуют фольклорные коллективы: ансамбль из д. Горки, исполняющий песни и частушки на ижорском языке, а также молодежная фольклорная группа в д. Вистино, репертуар которой состоит из ижорских песен, записываемых у старожилов. Чистяков, А. Ю. Население Сойкинского полуострова (ижоры и русские) // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 2000 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях) - IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. – СПб. : Изд-во СПбГУ, 2000. – С. 12. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Ижорский музей в деревне Вистино | |
| Рубрики | |
| Немалая роль в сохранении народной культуры и в формировании исторической памяти ижорской этнической общности принадлежит Ижорскому музею в д. Вистино, который поддерживает контакты с исследователями Петербурга и Финляндии. В собрании музея представлены предметы ижорского быта (одежда, утварь). Часть экспозиции посвящена традиционному и современному рыболовству. В Сойкинской волости существуют фольклорные коллективы: ансамбль из д. Горки, исполняющий песни и частушки на ижорском языке, а также молодежная фольклорная группа в д. Вистино, репертуар которой состоит из ижорских песен, записываемых у старожилов. Чистяков, А. Ю. Население Сойкинского полуострова (ижоры и русские). | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Ижорский язык | |
| Рубрики | |
| Ижорский язык — язык малочисленной народности ижора, проживающей в Ленинградской области Российской Федерации. Относится к северной группе прибалтийско-финских языков. Близок к карельскому. Традиционно выделяется четыре основных диалекта: сойкинский (на Сойкинском полуострове), нижнелужский (в нижнем течении реки Луга от дер. Извоз до дер. Липово), хэвасский (в нижнем течении реки Коваш и вдоль побережья Финского залива к востоку от г. Сосновый Бор) и оредежский (несколько деревень к югу от пос. Вырица и Сиверский). Нижнелужский диалект заметно отличается от остальных ижорских диалектов, что обусловлено влиянием водского и финского языков. В настоящее время живыми ижорскими диалектами являются только сойкинский и нижнелужский. Хэвасский и оредежский диалекты вымерли в конце ХХ века. До 1930-х годов существовала письменность на основе кириллицы. В начале 1930-х годов в СССР была создана письменность на основе латиницы на ижорском языке. Издавались учебники, которые представляли собой обычно переводы с русского, но затем, в 1937 году, и этот эксперимент был прекращен. В 1938 году издание книг на ижорском языке и его преподавание в школах прекратилось после административной ликвидации ижорских национально-территориальных образований. После этого никаких попыток создания ижорского литературного языка не было. Образцы сойккольского говора заимствованы из магнитофонной записи, сделанной Р. Е. Нирви в 1964 году и опубликованной в "Образцах уральских языков. III. Близкородственные языки", с. 50-51. По переписи 1989 г. лишь 36,8 % ижоры назвали национальный язык родным. Библиография: Прибалтийско-финские народы : история и судьбы родствен. народов / сост. М. Йокипии ; ред. рус. изд. П. Мутанен.–Хельсинки : Атена , 1995.–504 с.: ил. : табл. – Из содерж.: Ижорский / П. Виртаранта.–С.30 Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленингр. обл. / сост. и науч. ред. К.В. Чистов.– СПб.: Лениздат, 1992 .–1 92 с., 23 л. ил.– Из содерж.: Ижора / О.И. Конькова. – С. 89-108. http://ru.wikipedia.org/ | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Изба | |
| Рубрики | |
| На Сойкинском полуострове даже в конце XIX века почти все избы топились по-чёрному. При этом печи выкладывались очень тщательно, дымоход делали с несколькими оборотами, и печи долго хранили тепло. В 1920-е годы встречались ещё печи с подвесным котлом на шестке, столь характерным для прибалтийско-финских народов. При этом были уже и такие русские печи, где шесток был превращён в плиту с подтопком. По диагонали от печи находился чистый угол, там стоял стол и висели иконы. На реке Коваш в начале XX века сохранялись ещё курные избы (топились по-чёрному). Поразительное сочетание чёрного от копоти, "бархатного" потолка и жёлто-медовых стен, мебели и деревянной посуды производили чарующее, сказочное впечатление. Библиография: 1. Историко-культурный атлас Республики Коми. - М., 1997. 2.Поселения и жилища ижор // http://www.finnougoria.ru/community/folk/5/detail.php?IBLOCK_ID=46&SECTION_ID=343&ELEMENT_ID=2194 3.Шлыгина, Н. В. Ижора // www.komi.com/nmrk/nmrk.asp?i=287 | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Изготовление изделий из мрамора | |
| Рубрики | |
| Карелы-людики в XIII-XIX вв. занимались мраморными ломками в районе Тивдии (близ Кондопоги). Из мрамора делали потом подоконники, шашечные, столовые и каминные доски, надгробные памятники и различные мелкие изделия, а также мраморный щебень для мозаичных полов. Библиография Тароева Р.Ф. Материальная культура карел (Карельская АССР): Этнографический очерк / Р.Ф. Тароева; Академия наук СССР, Петрозаводский ин-т литературы и истории. – М.-Л.: Наука, 1965. – 223 с. Стр. 53-59. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Изменение социального статуса молодой матери | |
| Рубрики | |
| После благополучных первых родов изменялся социальный статус молодой матери. В первые послеродовые дни роженицу обязательно навещали родственницы и замужние соседки. У северных вепсов такое посещение имело некоторые особенности: его начинали мать и сестра роженицы и повторяли его еще несколько раз в течение шести недель после родов, во время таких визитов они читали молитвы. Посетители приносили роженице подарки: разнообразные выпечные изделия, старую ткань на пеленки, у северных вепсов (как и у многих других народов, например, у русских, белорусов, литовцев, латышей, эстонцев, води, ижоры, финнов северо-восточной Финляндии, карел, коми, удмуртов) – серебряные монеты «на зубок» (hambazdengad).Такое посещение роженицы носило название pahnad. Одним из его значений в древности являлось выражение возросшего авторитета женщины не только в роде её мужа, но и в своем собственном, а также признание со стороны социальной группы замужних женщин. Когда-то процесс изменения социального статуса молодой матери отражала и вепсская социовозрастная терминология. В настоящее время среди вепсов для обозначения молодухи, молодой жены, невестки существует несколько терминов: mur’zain (cев.), mur’zei (cр.), mor’za (южн.), norik (Шелтозеро, Каскесручей), naine (северные и оятские вепсы), но временные границы их употребления уже неизвестны. Скорее всего, термин mur’zain (mur’zei, mor’za) в прежние времена вепсы применяли к замужней женщине до рождения ею первого ребёнка. Об этом свидетельствуют материалы по некоторым прибалтийско-финским народам. Тунгудские карелы, например, словом morsien называли замужнюю женщину до рождения первого ребенка или в течение десяти лет супружеской жизни. У финнов название morsian девушка получала сразу после помолвки и сохраняла его во время свадьбы и супружеской жизни до рождения первого ребёнка. После этого знаменательного события ее начинали называть nuorikko – «молодкой». В отличие от финнов, у вепсов период использования термина mur’zain (mur’zei, mor’za), видимо, был несколько короче. Судя по наличию в вепсском языке названия niizne, обозначающего, девушку, просватанную девушку, невесту, нижней временной границей употребления mur’zain (mur’zei, mor’za) следует считать окончание свадьбы. Традиционная родильная обрядность вепсов включала также обряды церковного происхождения: крещение и воцерковление. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Изучение народного искусства (ингерманландские финны) | |
| Рубрики | |
| Вопросами изучения народного искусства в Ленинградской области занимаются сотрудники Государственного Русского музея уже в течении 80 лет. Нельзя не отметить, что ученые уделяли внимание изучению народного искусства и этнографии как русских, так и финно-угорских групп, издавна живущих на территории Ленинградской области. В 20-30 годы прошлого века были исследованы этнические группы финского населения в современных Кингисеппском, Ломоносовском, Гатчинском, Волосовском районах. Собраны немалые коллекции одежды, утвари, орудий земледелия и рыболовства. Эту работу проводили в 1925-29 гг. Д. А. Золотарев и Н. Ф. Прыткова. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Ильин день – 20 июля (2 августа) | |
| Рубрики | |
| Особенно торжественно ижора, как и водь, отмечала Ильин день, когда устраивались «братчины» – совместные трапезы ритуального характера всей деревенской общины. Непременно в этот день убивали домашнее животное – барана, рыжего быка или свинью. Этот обычай раньше был широко распространен у северных русских и прибалтийских финнов. Судя по всему, на «братчины» собирались жители нескольких деревень, при этом мяса жертвенных животных, как сообщают источники, хватало лишь на старейшин. Праздник проходил либо рядом с часовней, либо в специально отгороженном месте. В Ильин день исполнялись песни-заклинания: «Илья, святой хозяин, святой Педрой [Петр] милостивый, сойди на землю, приди к нам в гости». Илью считали покровителем земледелия, поскольку по народным представлениям, он посылал дождь на поля. Киселев, С. Б. К вопросу о поминальной стороне календарных праздников населения Ингерманландии // Этнографическое изучение Северо-Запада России (итоги полевых исследований 1998 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях) - IV межведомственная научная конференция аспирантов и студентов. – СПб. : Изд-во СПбГУ, 1999. Мы живем на одной земле : население Петербурга и Ленинградской области / сост. и науч. ред. К. В. Чистов. – СПб. : Лениздат, 1992. – 192 с. С. 89–109. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
| Ингерманландия | |
| Рубрики | |
| ИНГЕРМАНЛАНДИЯ (швед. – Ingermanland, рус. – Ижорская земля, Ингрия), ист.-культурный регион в зап. части Лен. обл. (Кингисеппский, Волосовский, Ломоносовский, Всеволожский, Гатчинский, Тосненский, зап. часть Кировского р-на). Зап. границей И. является р. Нарова, вост. – р. Лава, сев. – р. Сестра (далее соответствует границе с Финляндией, существовавшей до 1940, ныне – сев. границе Всеволожского р-на). Юж. рубеж четких природных ориентиров не имеет и совпадает с границей между Швецией и Россией, установленной Столбовским договором 1617. Топоним И. происходит от фин. Inkerinmaa (Inkeri – народ ижора или р. Ижора, maa – земля). И. входила во владения Вел. Новгорода (примерно с XII в.), с кон. XV в. – в составе Русского гос-ва. Пограничное положение региона обусловило стр-во кам. крепостей: Орешек, Копорье, Ям, Ивангород. С 1617 И. перешла к Швеции и была выделена в самостоятельное адм. образование, получив статус завоеванной провинции (provinserna) с центром в г. Нарва. В нач. XVIII в. в результате побед в Сев. войне Россия вернула терр. И., к-рая вошла в 1708 в состав Ингерманландской губ. (с 1710 – С.-Петерб. губ.). Культура нас. формировалась в результате длительных контактов прибалт.-фин. этнических общностей (води и ижоры; ингерманландских финнов – переселенцев XVII в. с Карельского перешейка и из Вост. Финляндии) и славян, проникавших в регион с VIII в. С сер. XVIII в. в И. селились немцы-колонисты, с XIX в. – эстонцы. В наст. время подавляющее большинство нас. – русские; этому способствовали приток рус. крестьян из др. регионов в XVIII–XX вв. и естественная ассимиляция финноязычных жит., а также депортации, к-рым подверглись в XX в. немцы и прибалт.-фин. народы (см. Депортации этнические). Лит.: Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленинградской области. Л., 1992; Исаченко Г.А. «Окно в Европу»: История и ландшафты. СПб., 1998; Гадло А.В., Верняев И.И., Егоров С.Б., Чистяков А.Ю. Этнография Северо-Запада России. Южные окрестности Петербурга – Приладожье – центральные районы Псковщины. СПб., 2004; Мусаев В.И. Политическая история Ингерманландии в кон. XIX – ХХ в. СПб., 2004; Amburger E. Ingermanland. Koln; Wien, 1980; Inkeri. Historia, kanssa, kulttuuri. Helsinki, 1991. А.Ю.Чистяков | |
| Авторы | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Ингерманландские финны | |
| Рубрики | |
| ИНГЕРМАНЛАНДСКИЕ ФИННЫ (финны-инкери, финны ленинградские; устар. – чухонцы, маймисты; самоназвания – суомалайсет, инкерин суомалайсет), этническая общность. Говорят на местных говорах вост. диалектов фин. языка (прибалт.-фин. подгруппа финно-угорской ветви уральской языковой семьи). Верующие исповедуют лютеранство (см. Евангелическо-лютеранская церковь Ингрии). Проживают дисперсно в западных р-нах Лен. обл. (т. н. Ингерманландии). В 1897 в С.-Петерб. губ. насчитывалось 107 тыс. финнов (сел. население); в 2002 в Лен. обл. – ок. 8 тыс. финнов, в СПб. – 4 тыс. чел. Общность сформировалась в результате переселения финнов с Карельского перешейка и районов совр. Вост. Финляндии в Ингерманландию, присоединенную в 1617 к Швеции и находившуюся в запустении после Смутного времени. В XIX в. выделялись этнические группы савакот и эвремейсет. Особую группу (без самоназвания) составляли финны Кургальского п-ова. Групповые различия в осн. исчезли на рубеже XIX–XX вв., когда активно пошли консолидационные процессы. Большую роль здесь сыграла нац. интеллигенция, связанная с Лютеранской церковью (см. Колпанская учительско-кистерская семинария, Путро Моосес). И. ф. занимались земледелием, животноводством; с XIX в. развиваются отхожие промыслы. Осн. тип поселений – деревня. Финские дер., находившиеся к югу от р. Нева, имели уличную планировку; а те, что на Карельском перешейке (Всеволожский р-н), – разбросанную (из неск. групп домов – «поселков», расположенных на вершинах соседних холмов). Расселение в зоне контакта с ижорой, водью, русскими обусловили формирование культурных отличий от финнов-суоми (нас. Финляндии). Специфическим элементом муж. костюма был фин. нож (pukko). В XIX – нач. XX вв. женщины носили сарафаны, обычно красного и синего цветов. Нар. традиции сохранялись в обрядности празднования Егорьева дня (первый выгон скота), Иванова дня (см. Юханнус), свадебной обрядности (обряд «курения» при сватовстве) и т. п. В 1920-30-е на терр. Лен. обл. существовали нац. финские сельсоветы и Куйвазовский (Токсовский) нац. р-н (сев. часть совр. Всеволожского р-на). Репрессии и депортации 1930-40-х привели к формированию ингерманландской диаспоры в Карелии (в 2002 – 14,3 тыс. чел.) и Эстонии. В 1990-е часть И. ф. эмигрировала в Финляндию. В 1988 создана общественная орг-ция «Инкерин Лиитто» («Ингерманландский союз»), занимающаяся сохр. и развитием культуры этой этнической общности. Лит.: Мы живем на одной земле: Население Петербурга и Ленинградской области. Л., 1992. С. 130-148; Заднепровская А.Ю. Ингерманландские финны // Многонациональный Петербург. СПб., 2002. С. 528-541; Смирнова Т.М. Национальность – питерские: Национальные меньшинства Петербурга и Ленинградской области в XX в. СПб., 2002. С. 402-431; Гильди Л.А. Судьба «социально-опасного» народа. СПб., 2003; Гадло А.В., Верняев И.И., Егоров С.Б., Чистяков А.Ю. Этнография Северо-Запада России. Южные окрестности Петербурга – Приладожье – центральные районы Псковщины. СПб., 2004. С. 16-88; Мусаев В.И. Политическая история Ингерманландии в кон. XIX–ХХ в. СПб., 2004; Прибалтийско-финские народы России. М., 2003. С. 469-521; Inkeri. Historia, kanssa, kulttuuri. Helsinki, 1991. А.Ю.Чистяков | |
| Авторы | |
| Тематические группировки | |
|
|
|
| подробнее… | |
| Ингерманландский певческий праздник | |
| Рубрики | |
| В XIX веке древний народный обычай трансформировался в Певческий праздник, который стал символизировать единение народа. В 1899 году в поселке Пудость прошел первый общефиннский (ингерманландский) Певческий праздник. Последний перед репрессиями праздник прошел 1926 г. в Мариенбурге. Возрождение национальных традиций в Ингрии началось только в 1989 году, когда прошел певческий праздник в деревне Колтуши Всеволожского района. Много лет прадник проходил на горе Кирхгоф, в окрестностях Туутари (станция Можайская). Юбилейный праздник прошел в 1999 году в деревне Скворицы Гатчинского района. Праздник проходит по одному и тому же сценарию: сначала пастор читает проповедь, прихожане поют псалмы, исполняется национальный гимн «Nouse Inkere», поднимается национальный флаг, потом начинают выступать самодеятельные артисты. Они представляют разные приходы Ингрии и одеты в национальные костюмы. В 18.00 разжигают костер «кокко», три раза обходят его, взявшись за руки. Если костер падает – это плохая примета. У ингерманландцев считается, что в этот день всегда стоит хорошая погода, так как Бог не забывает свой маленький народ. Иногда устраивают спортивные состязания, но не по национальным видам спорта. Для детей делается площадка, где проходят детские конкурсы. Продаются сувениры и поделки народных мастеров. На праздник Иванов день приезжают ингерманландцы из Эстонии, Швеции, Финляндии. В странах Балтии Иванов день – выходной. Библиография: 1. http://www.inkpulp.narod.ru 2. http://www.spbumag.nw/ru/2005/12/13.shtml 3. Народы мира : ист.–этногр. справочник / гл. ред. Ю.В. Бромлей. – М.: «Сов. энциклопедия», 1998. – С. 481-482. 4. Сарессало Л. Ингерманландия : рассказ о народах и культуре Ингерманландии / 66 изд. музеев г. Тампере. – Тампере ; СПб., 2003. – С. 41. | |
| Тематические группировки | |
| подробнее… | |
